Бегущий в лабиринте

– Не могу тебя за это винить. Тебе пришлось пройти через настоящий кошмар. Наверное, я совсем пустоголовый шэнк, раз решил, что сегодня ты готов к работе после вчерашнего эпизода.

Томас пожал плечами.

– Работа – лучшее, что я могу сделать. Хоть какой-то способ отключить мозг.

Ньют кивнул, и его улыбка стала более искренней.

– Ты действительно такой умный, каким кажешься, Томми. Это одна из причин, почему нам удается сохранять это место в чистоте и порядке. Ленишься, грустишь. Сдаешься. Все просто.

Томас кивнул, с отсутствующим видом пнув камень по пыльной каменной дорожке Глэйда.

– Какие последние новости насчет вчерашней девочки? – Если что и могло пробиться сквозь дымку его сознания сегодняшним утром, так это мысли о ней. Он хотел знать о ней больше, понять странную связь, которую ощущал с ней.

- Все еще в коме, спит. – Медики кормят ее супами, которые Жаровщик может приготовить, проверяют ее жизненные показатели и так далее. Она выглядит неплохо, только немного мертвой для этого мира пока что.

- Это все так странно. – Если бы не весь тот Бен-на-кладбище инцидент, Томас уверен, что всю ночь думал бы о ней. Возможно, он не смог бы уснуть по нескольким причинам. Он хотел знать, кто она такая, и знал ли он ее раньше.

- Да, - сказал Ньют. – Странно – подходящее слово, полагаю.

Томас посмотрел через плечо Ньюта на большой блекло-красный сарай, стараясь выкинуть девочку из головы.

– Так с чего начнем? Доить коров или прирежем несколько бедных маленьких поросят?

Ньют засмеялся – звук, который, как понял Томас, он не слышал ни разу с тех пор, как прибыл.

– Мы всегда начинаем с того, что заставляем Новичков побыть Резчиками. Не переживай, это не вся работа, которую нужно делать для Жаровщика. Резчики делают всю работу, связанную с животными.

- Так плохо, что я не могу вспомнить всю свою жизнь. Может, мне нравилось убивать животных. – Он всего лишь пошутил, но до Ньюта, кажется, не дошел юмор.

Ньют кивнул в сторону сарая.

– О, ты определишься с этим к тому времени, как сядет солнце. Пойдем встретимся с Уинстоном – он Смотритель.

Уинстон был прыщавым мальчиком, невысоким, но мускулистым, и как показалось Томасу, этот Смотритель любил свою работу слишком сильно.

«Может, его послали сюда как серийного маньяка?» - подумал Томас.

Уинстон проводил Томасу экскурсию весь первый час, рассказывая, какой прибор для какого животного, где клетки с курицами и индюками, что творится в сарае. Собака, надоедливый черный лабрадор по имени Барк, слишком шустрый для Томаса, провисел у него на ногах всю экскурсию.

Удивляясь, откуда взялась собака, Томас спросил Уинстона, и тот ответил, что собака всегда здесь жила. К счастью, похоже кличку ему дали в шутку, потому что он был вполне тихим.

Второй час прошел за работой с фермерскими животными: кормление, уборка, чистка загонов, выгребание дерьма. Дерьмо. Томас осознал, что все чаще стал пользоваться Глэйдерскими словечками.

Третий час был самым сложным для Томаса. Ему пришлось смотреть, как Уинстон забивает свинью и начинает разделывать ее на части для приготовления в будущем. Томас поклялся себе в двух вещах, когда уходил на обеденный перерыв. Во-первых, он точно не будет работать с животными, во-вторых, он никогда больше не будет есть ничего, произошедшего от свиньи.

Уинстон сказал ему дальше заняться своими делами, а не болтаться просто так вокруг Кровавого Дома, и Томаса это устроило. Когда он шел в сторону Восточной Двери, он не мог перестать представлять Уинстона в темном углу сарая, грызущим ноги сырых свиней. Из-за этого парня у него началось нервное состояние.

Томас как раз проходил Коробку, когда с удивлением увидел, как кто-то входит в Глэйд со стороны Лабиринта через Восточную Дверь – какой-то азиатский мальчик с сильными руками и короткими черными волосами, выглядящий чуть старше Томаса. Бегун остановился через три шага и затем согнулся, упираясь руками в колени, пытаясь отдышаться. Он выглядел так, будто пробежал километров тридцать, с красным лицом, покрытым потом, в мокрой одежде.

Томас смотрел на него с любопытством – он еще не видел Бегуна так близко и тем более не заговаривал с ним. Плюс, если судить по прошедшим двум дням, Бегун вернулся домой рано. Томас сделал шаг вперед, приготовившись подойти и задать вопросы.

Но прежде, чем он успел сформулировать мысль, Бегун упал на землю.

12

Томас не шевелился несколько секунд. Мальчик лежал как мятая куча, едва двигаясь, но Томас был парализован нерешительностью, боясь быть вовлеченным. Что, если с этим парнем действительно что-то не так? Что, если он…ужален? Что, если…

Томас очнулся, Бегуну очевидно требовалась помощь.

- Алби! – заорал он. -  Ньют! Кто-нибудь помогите!

Томас подбежал к мальчику и упал на колени рядом с ним.

– Эй, ты в порядке? – Голова Бегуна лежала на вытянутых руках, он задыхался, его грудь тяжело вздымалась. Он был в сознании, но Томас никогда не видел столь изнуренного человека.

- Я…в порядке, - сказал он между вдохами, затем посмотрел вверх. – А ты кто такой вообще?