Бегущий за шпионом

К тому времени, когда солнце наконец начало подниматься на восточной оконечности Конгресс-стрит, Джейк уже несколько часов путешествовал по центру города. Скрип ржавой цепи его велосипеда эхом отдавался между стенами запертых магазинов и пустыми офисными зданиями. Сухой пустынный ветер прокатился по тротуарам. Когда велосипед Джейка напечатал черную нить на первой полосе вчерашнего дня, он повернул назад, чтобы прочитать заголовок «РУССКИЕ ТЕСТЫ НОВОЙ АТОМНОЙ БОМБЫ!» На зернистой картине под заголовком кипящий шар пламени и дыма вздымался до гигантского гриба, и, вспомнив фильм, который он видел в классе мистера Варгаса, Джейк представил себя единственным выжившим после атомного взрыва, которому суждено ехать на пустынном месте. улицы его города во веки веков.

Он свернул из Пеннингтона в Аризону, проезжая мимо восточных зданий, краснеющих под восходящим солнцем. Вернувшись в Конгресс снова, он увидел первый фургон, а затем еще один. Вскоре появились грузовики. Автобусы начали свои утренние рейсы. В-29 гудел мимо угасающей луны, все еще видимой над розовыми облаками. Где-то радиоприемник был настроен на оживленную мексиканскую ранчеру, и в открытом окне второго этажа кто-то сказал: «Я буду дядей обезьяны! Коммиссии испытывают новую атомную бомбу! »

Ноги Джейка болели от ночной езды и, успокоенные звуками бодрствующего города, он впервые поднялся со своего велосипеда с тех пор, как ускорился из своего дома. Ночью было трудно сбежать из его дома с тем золотым зубастым парнем, который скрывался снаружи, и с тем, как Бьюик патрулировал улицы, но было бы труднее оставаться дома после того ужасного события, которое он увидел в спальне своей матери.

Джейк положил свой родстер на подставку возле входа в JC Penney и, прислонившись к столбу уличного фонаря, сел на тротуар, чтобы отдохнуть. За стеклом окна витрины три манекена - мужчина, женщина и мальчик - стояли лицом друг к другу. Человек, странно взведенный рукой за локоть, поддерживал двухцветный фантом Швинна, такой же, как у Дуэйна. Мужчина и женщина должны были улыбаться мальчику, но их головы были странно, как птица, с их нарисованными глазами, смотрящими не на него, а в другом месте, прямо на его блестящую голову.

Джейк некоторое время изучал манекены, уверенные, что они должны показать счастливую американскую семью. Это был день рождения мальчика, и его папа дарил ему Швинн в подарок. Джейк уставился на манекенов, но чем дольше он смотрел на них, стоящих вместе, но и как-то раздельно, он начал ужасно жалеть себя. Увидит ли он когда-нибудь своего отца, не говоря уже о том, чтобы получить от него Швинна на день рождения?

Джейк услышал грохот автобуса через дорогу и посмотрел на стеклянную тарелку, темную над головами манекенов. Там, в ясном отражении, он увидел, как проезжает автобус в центре города, чтобы увидеть Шубина, стоящего на тротуаре.

Джейк вскочил и в панике обернулся, ища место, чтобы спрятаться. Почтовый ящик сидел на корточках в углу в десяти шагах от него слева. Джейк бросился за ним. Он присел, цепляясь за прохладный синий металл, надеясь, что Шубин его не увидит. Он слушал, как хрипит автобус, проезжают другие машины, затем осторожно выглянул за край почтового ящика. Он не мог видеть Шубина, и он поднялся на ноги, вытягивая шею вверх и вниз по улице. Тротуары были заняты людьми, спешащими во всех направлениях. Он почувствовал облегчение, что Шубин исчез, но затем он увидел свою шляпу над толпой, стекающей на запад на Конгрессе. Шляпа, грязно-серая, как каждая строчка на одежде Шубина, весело билась над другими шляпами.

27

Направляясь на восток, в направлении, противоположном тому, куда шел Шубин, Джейк думал о жизни. В общем, жизнь была несправедливой. Взять, к примеру, Шубина. Иностранец, коммунист, шпион, Шубин бродил по улицам Америки среди бела дня, как будто он им владел, а он, Джейк МакКоли, честный американец, который пообещал верность флагу, свободе и справедливости для всех, должен был скрыться за почтовыми ящиками некуда идти. Он не мог ни вернуться домой к своей двуличной матери, ни вернуться в школу, где его лучший друг предал его.

Тем временем солнце, не обращая внимания на трагическое настроение Джейка, продолжало весело подниматься и вскоре появилось в его глазах. Он едва мог видеть, где он ехал. Не имея особого направления, которому следует следовать, Джейк сделал петлю посреди улицы, повернул на запад и, прежде чем он понял это, оказался в нескольких шагах от грязной шляпы Шубина, подпрыгивая над движущейся толпой.

Обеспокоенный тем, что Шубин может заметить его, Джейк низко сгорбился над решеткой и ехал против пробок, рядом с машинами, стоящими у тротуара. Беда была в том, что двери продолжали открываться, люди продолжали садиться в машины и выходить из них, а рядом с ним справа другие автомобили продолжали движение в противоположном направлении.