Бей или умри

Не знаю, чем бы всё это кончилось, если бы с неба вдруг не скатилась сияющая звезда – аккурат в осколки лабиринта – и не попросила музыкальным голосом Лао:

– Пожалуйста, уймитесь!

Айка замерла на середине замаха, прямо в воздухе – вот что значит рефлекс. Орса присела на месте. Лиора наконец-то засадила донгом айру по макушке и скинула его вниз.

– Идите ко мне, девочки, – пропел Лао и улыбнулся.

И они пошли, виновато понурясь. А на плечо ему вспорхнул самый маленький и самый красивый айр – ало-золотой, похожий на крохотного Шекки, но в пухе, а не в чешуе. Тейт стоял рядом и довольно ухмылялся, словно происходящее было исключительно его заслугой.

Не знаю, как, но постепенно всё утряслось.

Айров отловили, детали изобретений собрали. Девочки поочерёдно извинились перед мастерами – перед хохочущим Габорой и перед Наоки, которая вновь устроила истерику. Я лично проследила за тем, чтобы Айка и Орса в меру сил поучаствовали в уборке у Митчи, хоть девчонки и уверяли, что ничего не сделали, а драка случилась «сама по себе и просто так». Потом Лиора закатила глаза и сообщила, что ещё один шаг на голодный желудок – и она рухнет замертво либо всех вокруг поубивает.

И мы устроили пикник – прямо на поляне над приютом Митчи, впятером, потому что Лао тоже оказался не прочь перекусить. Потом Тейт изъявил желание искупаться, а вода в озерце неподалёку была прозрачной и тёплой, и если на глубине и водилось что-то страшное, то тревожить компанию отдыхающих магов оно не решилось.

Правильно сделало, собственно.

Потом мы подремали, и снова перекусили, и отправились на долгую кружную прогулку по Лагону, провожая Лиору и Маронга. Лао по пути деликатно исчез, на прощание махнув рукой. И к дому я уже подходила вдвоём с Тейтом, аккурат когда солнце краем коснулось горизонта. Кажется, мы целовались на ходу, и весьма увлечённо; эмпатический купол развеялся за ненадобностью, и потому появление практически у нашего порога невысокого по лагонским меркам светловолосого мужчины в синем стало для меня полнейшей неожиданностью. Шекки на него почти не обращал внимания, позволяя, впрочем, снисходительно почёсывать себя под челюстью.

– Дядя!

Я не сразу узнала его – в серебристом трико без рукавов, с шарфом цвета индиго на плечах. Потом осознала, где до сих пор непринуждённо лежат мои ладони, отшатнулась от Тейта, заливаясь краской, одёрнула зачем-то собственный шарф, но это, разумеется, от неловкости не избавило.

– Давно не виделись, Трикси, – улыбнулся Эрнан приветливо. – Мне кажется, целую жизнь тому назад… Представишь мне своего питомца? – спросил он и погладил Шекки по голове.

И дураку было ясно, что дядя имеет в виду вовсе не химеру.

Ох, не так я планировала знакомство с семьёй…

Глава 16 Адаптация

Предлагать нечто взамен, чтоб если и вляпаться в неизбежное, то хотя бы на своих условиях. Многие пытаются проделать это с судьбой и даже со смертью. Забавно, что некоторым это удаётся.

Из свитка «Загадки Лагона»

Уверена, что даже у меня на родине Тейт бы без заработка не остался. Пошёл бы, например, в частные детективы и зашибал бы такие деньги, которые нам, честным переговорщикам, и не снились.

– Говорит непонятно, – произнёс он, искоса глянув на Эрнана. – Двигается, как ты. Добыча. И вроде ничей, но шарф ему Оро-Ич отдал свой, – принюхался он заинтересованно. – А! Это твой дядя, который тебе снился, да, Трикси?

Я совершенно точно помнила, что ничего не рассказывала сегодня Тейту о появлении Эрнана – ну, кроме вскользь брошенной фразы о том, что-де ко мне нагрянули дальние родственники, причём совершенно неожиданно. Сомневаюсь, что многие способны сконцентрировать внимание на такой ерунде, когда со всех сторон летят, ползут и шкандыбают зловещие изобретения мастера Наоки…

Тейт смог. А ещё вспомнил и сопоставил все оговорки, дополнил новыми наблюдениями – и потом сделал совершенно правильный вывод.

Глубоко вздохнув, я собралась с силами.

– Дядя, это Танеси Тейт. Мой… моё сердце, – вырвалось вдруг у меня. Неосознанно я повторила слова, которые рыжий чуть раньше сам озвучил чуть раньше, и это было так легко и естественно, что оторопь брала. – Прими, пойми и смирись. Тейт, это мой дядя и мой первый и неповторимый учитель, Эрнан Даймонд, дипломат высшего ранга и один из самых талантливых псиоников моего мира.

И воцарилось молчание. Честное слово, оно могло бы претендовать на титул «Неловкий момент года», если бы Тейт не улыбался как умалишённый, а дядя Эрнан не выглаживал огненную химеру, словно огромную ласковую кошку.

– Значит, ты его любишь, – первым заговорил Эрнан и застыл на половине движения. Потом вздохнул: – Трикси, на пару слов.

Тейт, выключенный из нашего диалога мощнейшим эмпатическим куполом, повертел головой, затем понятливо хмыкнул.

– Я сделаю что-нибудь поесть, – махнул он рукой, просачиваясь мимо химеры. – Спускайтесь тогда.