Бей врага в его логове! Русский десант в Америку

Для всех остальных это были первые в их карьере ордена, а для некоторых – вообще первые в жизни награды. Особенно были удивлены и, я бы даже сказал, растроганы наши рядовые, Светка Пижамкина и прослуживший у нас в бригаде без году неделю Симонов.

Даже погибшему Сулимову присудили такой же орден посмертно. Более того, Машке Тупиковой кроме ордена присвоили-таки очередное воинское звание. Теперь она была старший техник-лейтенант. Как в том анекдоте – пошла наша Маша в лес по грибы, зашла в кустики пописать, встретила медведя, заодно и покакала…

Наш вечный старлей Жора Старшой потом был из-за этого просто вне себя, нажрался в хлам, подрался во время очередной самовольной отлучки и, как обычно бывало с ним в таких случаях, сел на «губу».

Ну а потом сначала всей бригадой, а потом в более узком кругу отмечали праздник и всё сопутствующее ему. Пели на мотив песенки крокодила Гены про ракеты, которые медленно улетают вдаль, унося свой ядерный заряд, про хлор-циан, который скатертью-скатертью стелется и забирается под противогаз, и про то, что каждому-каждому в лучшее верится, если взрывается ядерный фугас.

Ритуально, с помощью котелка со спиртом, пущенного по кругу, обмывали ордена. А Машка Тупикова, опять-таки ритуально, доставала свои звёздочки зубами со дна гранёного (17 граней, дизайн Веры Мухиной) стакана, наполненного той же жидкостью. Две звёздочки – два стакана, всё как положено.

Я, сидя за столом, ловил на себе практически влюблённые взгляды пацанов и девок и слегка грустил. Поскольку только я один понимал, что ничего ещё не кончилось, а эти награды означают, что дела начинают раскручиваться всерьёз, и наши ордена – это, вероятно, только аванс. Так сказать, цветочки, за которыми очень скоро последуют и ягодки…

При расставании со мной неистовая Данка всё-таки обмолвилась мимоходом: весной – летом готовьтесь-таки в Канаду, ребята…

Впрочем, кое-какие не шибко хорошие вещи начали происходить значительно раньше…

Глава 2. Мины ждут своего часа. Сапёрная ошибка

Но мёртвые, прежде чем упасть, делают шаг вперёд…

Н. Тихонов. «Перекоп»

Ближайшее будущее. Начало 2020-х. Россия. Быв. посёлок Песчаноперекопск. Побережье Каспийского моря, недалеко от бывшей госграницы. Середина весны

День был как день, да и служба вполне рутинная, обычная для сапёра.

Я в составе неполной сапёрной роты в очередной раз участвовал в сопровождении колонн, которые доставляли партии свежих боеприпасов для местной мотострелковой бригады через слабо населённые места, красиво именуемые ныне «пустошами», от ближайшей ветки ещё действующей железной дороги. Часть грузов потом шла дальше – на передовые, приграничные опорные пункты, где сидели, зачастую в режиме полной или частичной осады, отдельные взводы и роты.

Отвечали мы, как обычно, за сохранность боеприпасов (хотя чего за неё отвечать – к примеру, снаряды особо крупных калибров и ракеты для РСЗО всё равно перевозились в соответствии с предписанными правилами, то есть без взрывателей) и инженерную разведку местности.

Собственно, командовал ротой капитан Артёмов, а я участвовал в этом боевом выходе по вполне обычной для меня причине – надо было давать дисциплинарную, психологическую и прочую оценку как командиру роты, так и части её личного состава. А делать это, сидя в кабинете, я не люблю, про это вся наша бригада давно знает.

Непосредственное сопровождение и охрану осуществляли хозяева и получатели груза, то есть мотострелки.

Мы шли на двух газовских «Тиграх» и одном специально оборудованном БТР-80, мотострелки – на четырёх БТР-80А и трёх «Уралах» с бронекоробками в кузовах. А всего в колоннах штатно было по тридцать пять – сорок грузовиков с боеприпасами.

На сегодня это была уже вторая наша ездка.

Степь вокруг, несмотря на тёплую апрельскую погоду и некоторое оживление пейзажа (редкая травка зеленеет, небо голубеет, то да сё), как-то не радовала. В этих краях вообще мало радостного, до побережья Каспия километров двадцать, а дальше начинается и вовсе «дикое поле» – то, что осталось от Ирана, да бывший Казахстан, где до сих пор бродит непонятно кто. Фатально малолюдно здесь стало Долгой Зимой, и с тех пор кое-какое остаточное население этих мест откровенно прозябало, очагово размещаясь по отдельным хуторам и посёлкам. Даже непонятно, чьи банды сюда забирались крайне редко, поскольку поживиться тут было решительно нечем – что полезного мелкий курбаши может поиметь с каких-нибудь нищих пастухов или рыбаков?