Бейбарсов Карибского моря (СИ)

Взгляд ее упал на висевшее на стене оружие. Можно попытаться пристрелить Бейбарсова — но за это ее сразу разорвут, и ладно, если сразу. Можно попытаться застрелиться самой; можно попробовать сбежать, спрыгнуть в воду и сразу пойти вниз топориком. Плавать она, ко всему прочему, не умела. Можно совместить первые два варианта действий — по крайней мере, будет не так обидно…

Гроттер вдруг отчаянно захотелось жить. Следовало сесть и спокойно обдумать ситуацию, что она и сделала.

Таня огляделась. Каюта оказалась довольно просторной. У дальней стены кровать, на которой она уже имела «счастье» отдохнуть, у противоположной стены — секретер и… позолоченный скелет. В углу шкаф с книгами, рядом платяной шкаф и пара сундуков. Обеденный стол, четыре резных стула, под потолком светильники. На стенах разнообразное оружие… В самом дальнем углу узкая дверь… гальюн, видимо.

Какая ее ждала судьба?

Перспектива греть постель капитана, как заправская шлюха, восторг не вызывала, но трюм с командой не радовал еще больше. Нужно было как-то дотерпеть до прибытия в любой порт — а там можно попытаться смыться.

Таня старательно пыталась успокоить себя. Женщины же живут с этим, нет? Из века в век живут, такова судьба. Служить мужчине, греть его постель... Мерзко-то как звучит. Чем она лучше представительниц древнейшей профессии, если размышляет об этом так спокойно?!

Боги, у нее же свадьба планировалась... Как она после всего сможет смотреть в глаза Ваньке?!

— Как тебе сувенирчик? — хмыкнул Гуня, — три раза укусила, пока «упаковывал». Дважды пнула… Руки и лицо поцарапала. Нрав гремучий — но ведь тебе такие и нравятся?

— Дорога длинная.

— Я о том же. Поартачится и утихнет. Пользуйся на здоровье и знай, как тебя любит твоя преданная команда…

Гломов, Демьян и Петруччо дружно заржали, а Бейбарсов ухмыльнулся.

Разворачивать корабль, чтобы вернуть домой эту девицу? В иной ситуации он так бы и сделан, только...

Пожалуй, пришел конец его кристально чистой репутации.

Что ж… Даже опытный и легендарный капитан корабля с черными парусами имеет права на слабости. За три года плаваний эта слабость будет первой.

— Налет налетом, а ужин по расписанию. Хочу разделить трапезу со своим «подарком», — сообщил Глеб, — можете выпить в честь меня еще по бокалу рома. Не более!

Команда переглянулась, но наткнулась на ледяной взгляд квартирмейстера. Спорить и выяснять отношения с Шиловым не испытывал желания ни один из них… Но, не соблюдай они железную дисциплину, не стали бы одной из наиболее известных морских легенд.

Когда Бейбарсов вернулся и один из его прихвостней внес поднос с пищей, Таня инстинктивно отшатнулась к окну.

— Всего лишь ужин, дорогой мой «подарок». Плыть долго — Вы же не хотите умереть от голода до того момента, как представится возможность удрать?

Воистину, перед ней был демон. Весь его вид говорил об этом — вдобавок, этот человек видел все ее мысли и помыслы… Увидев смятение девушки, капитан хохотнул.

— У Вас все на лице написано.

Всю трапезу он задумчиво наблюдал за ней, а Тане кусок не лез в горло. Потом юноша пришел вновь — забрать пустую посуду, и долго шептался о чем-то с капитаном.

Бейбарсов, не торопясь и не стесняясь, скидывал костюм прямо при ней. Его тело было мускулистым и поджарым — и, чтобы не смотреть на то, что находится ниже пояса, все еще сидящая за столом девушка отвернула голову.

Интересно, есть смысл умолять и закатывать истерику? Поможет это, или только развеселит?

Для того, чтобы умолять, Таня Гроттер была слишком гордой.

Внизу живота медленно холодело, и этот ледяной холод распространялся по всей ее крови, заставляя трястись мелкой дрожью.

— Снимайте одежду, мадемуазель, или я разрежу ее прямо на Вас, — произнес мужчина, устраиваясь под одеялом.

====== Часть 2. Сцилла и Харибда ======

— Женщина на корабле — к беде. Если, конечно, она не сама «беда», типа Аннушки, — хмыкнул Вольдемар.

— Не вспоминай, — закатил глаза штурман.

Гробыня Склепова, девица-пират, плавала под началом Улиты — воспитанницы их канонира, на корабле под названием «Ведьма Тартара». И та трехдневная стоянка в Тортуге, когда сия особа под предлогом романа с Гломовым свободно шаталась по судну, стала худшим временем за весь флибустьерский период Соловья.

— Я не одобряю этого «подарка», — прямо сообщил он, — старпом с плотником перегнули палку.

— Капитан доволен, — Арей потер проходящий через весь нос шрам, — остальное нас волновать не должно. Женщина есть женщина, для того и созданы.

Штурман от его слов взвился.

— Ты, видимо, забыл, что у тебя тоже есть… была дочь. Желал бы для нее такое?

— Сомневаешься в капитане? — усмехнулся канонир, — напомню, мы могли бы сейчас все гнить на Барбадосе.

Пожалуй, если кому этот ироничный, мрачный и суровый мужчина мог простить все грехи, то только Глебу. Но сугубо по личным причинам, корни которых стоило искать во временах задолго до попадания на тот проклятый остров…

Барбадос…

История легендарного капитана «Стража мрака» сохранилась только благодаря его младшему боцману, испытывающему страстную тягу к писательскому делу.