Бейкер-стрит на Петроградской

Но втайне он мечтал о режиссуре. Когда Юру госпитализировали с последним инфарктом, на столе у него лежал сценарий Алексея Германа и Светланы Кармалиты «Долгие ночные стоянки», который он готовился снимать как режиссер.

...Репетируем в павильоне. Юра молча наблюдает. Актеры примеряются к декорации. Затем Ливанов и Соломин усаживаются в кресла.

«Стоп, — говорит Юра. — Дальше крупные планы. Я готов снимать».

Оказывается, все это время он вполголоса давал указания второму оператору по поводу света, рельс, тележки, оптики...

И до и после этого мне часто приходилось заглядывать в визир кинокамеры, чтобы убедиться, правильную ли крупность установил оператор. Но при работе с Векслером такой необходимости не было.

Ладно скроенный, поджарый, голубоглазый, со смуглым лицом, украшенным светлыми офицерскими усами, Юрий Аркадьевич пользовался большим успехом у ленфильмовских женщин. «Еврей-белогвардеец!» — смеялся Ливанов.

Съемки первого фильма о Холмсе начинали в Риге.

С Векслером и Капланом нашли «Бейкер-стрит» (на этой же улице чуть раньше «жил» и пастор Шлаг из «Семнадцати мгновений весны»). Нашли «дом № 221-б», нашли и «усадьбу Ройлота». Остальную Англию снимали в Ленинграде, на Петроградской стороне, в третьем павильоне «Ленфильма».

И этот самый павильон № 3 мы чуть было не спалили.

Теперь я знаю, какая страшная вещь огонь! А тогда небольшой эпизод с поджогом комнаты Холмса казался пустяком. И все же в последнюю минуту я засомневался в безопасности павильонных этих съемок...

Тогда Марк Каплан построил на пустыре филиала «Ленфильма» в Сосновой Поляне копию комнаты Холмса. Столяры на скорую руку сколотили похожую мебель. Юра Векслер поставил на всякий случай две камеры. В этой сцене хулиганы бросали с улицы огненные шары, а Ватсон должен был гасить их.

От момента появления первого шара до команды «Стоп!» прошло меньше минуты. Камеры снимали, как Соломин гасил полыхающие портьеры. А еще через две минуты от декорации не осталось ничего! Пожарные даже не успели включить брандспойты... А Соломин еще долго отращивал опаленные волосы.

Однако Векслер успел все снять!

Умер Юрий Аркадьевич в конце сентября 1991 года, в самые мрачные времена Перестройки — очереди за продуктами, вином и бензином, рэкет и грабежи...

МЕШКИ ПИСЕМ

Правша борьбы «барицу» знает только Евграфов. - Мориарти говорит голосом Даля. - Где снимать Рейхенбахский водопад? - Холмс, Ватсон и я на родине «кьянти».

Я думал, первым фильмом все и ограничится. Не тут-то было! Центральное телевидение жаждало продолжения.

Лучшим фильмом большинство зрителей считает «Собаку Баскервилей». Не согласен. Лучшими считаю три серии о смертельной схватке Холмса с «мозгом преступного мира» профессором Мориарти.

Виктор Евграфов, сыгравший монаха Даниила в «Ярославне», имел склонность к каскадерству. Его спортивная хватка, зловещий белозубый оскал, умелая работа с лошадьми и отменные актерские способности стали решающими факторами при выборе актера на роль Мориарти.

Решающая сцена у Рейхенбахского водопада разворачивалась в стиле борьбы «баритцу». Хочу заметить, что такого вида борьбы не существует. Это одна из бесконечных фантазий Конан Дойла. И нам надлежало эту борьбу придумать. Тут-то и пригодился опыт Евграфова-каскадера.

Ливанов не отставал. Он тоже оказался большим любителем каскадерских съемок (рыцарь Бенедиктус и монах Даниил в «Ярославне» еще раньше сдружились с польскими каскадерами). Схватка удалась...

Виктор Евграфов не справился лишь с озвучанием — англичанин итальянского происхождения не должен был иметь южно-русский акцент. Поэтому роль профессора Мориарти озвучил умный и тонкий стилист Олег Даль.

Еще одна проблема возникла при поиске водопада. Выяснилось, что на всей европейской территории Советского Союза нет ни одного водопада, который хоть немного был бы под стать Рейхенбахскому. С трудом нашли в Абхазии, в Черкесской долине, по дороге к озеру Рица кургузенький водопадик высотой метров в двадцать. А тот грохочущий водопад, который в фильме аккомпанирует схватке Холмса и Мориарти, — результат съемочных и монтажных ухищрений.

Этот фильм я повез на международный фестиваль телесериалов в маленький итальянский городок Кьянчано-Терме, что находится в провинции Тоскана — родине вина «кьянти», среди бесконечных, опоясывающих горные склоны кустов винограда «санджовезе».

«...Опьяняющую прохладу с ароматом горячего деревенского хлеба и цветом расплавленного рубина пропустить под языком, омыть небо, задержать глоточек и потом проглотить, ощутив удивительный вкус свежего цветочного меда и гречишной горчинки...» — в таких вдохновенных словах описывают знатоки вино «кьянти».

Плетеные бутылки с глубоким донышком, наструганный сыр пармезан, хрустящие корочки белого хлеба — вот среди какой благодати мне посчастливилось пожить недельку.