Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Существует существенная часть ПСМ, функция которой заключается в формировании стабильности и инвариантности (см. раздел 5.4). Однако многие формы саморепрезентативного содержания, возникающие в результате активных конструктивных процессов, претерпевают частые изменения. Мы являемся не только воспринимающими, внимающими и мыслящими субъектами, но и агентами. Как когнитивные, аттенционные и волевые агенты мы постоянно генерируем изменения в содержании феноменального самосознания. Как воплощенные агенты, перемещающиеся по миру, мы постоянно генерируем проприоцептивную и кинестетическую обратную связь. Изменения в нашем ПСМ связаны с внутренним временным порядком, который - как мы иногда испытываем, занимаясь очень приятной деятельностью или во время чрезвычайных ситуаций - может значительно отличаться от того, что мы субъективно ощущаем как "внешнее" или "физическое" время. Короче говоря, временная эволюция сознательного "я" - явление с богатой текстурой.

Феноменология динамического Я

Какова бы ни была моя истинная природа, я - существо, которое претерпевает изменения. Некоторые из этих изменений, например приступы ревности, происходят очень быстро. Другие происходят слишком медленно, чтобы их можно было заметить. Так, определенные эмоциональные нюансы или субъективные "энергетические уровни" на заднем плане телесного сознания претерпевают медленные трансформации, которые едва уловимы и могут длиться многие десятилетия. Я могу интроспективно обнаружить в себе все феноменологические аспекты переживания времени, подробно описанные в разделе 3.2.5: одновременность телесных ощущений; последовательность и серийность, парадигматически переживаемые в сознательных рассуждениях; переживание себя как части и контакта с реальностью благодаря присутствующему "я"; и, наконец, феноменология самосознания, характеризующаяся сильным элементом длительности. Последний аспект особенно интересен, поскольку связность и длительность феноменального "я", как ни банально, весьма прерывиста, например, неоднократно и достоверно прерывается фазами глубокого и сновидческого сна. Именно неизменность телесного самосознания, агентности и автобиографической памяти составляет сознательный опыт непреходящей самости. Концептуальная реификация того, что на самом деле является очень нестабильным и эпизодическим процессом, повторяет феноменологическое заблуждение, пронизывающее почти весь народно-психологический и значительную часть философского дискурса о самосознании. Но оно даже феноменологически ложно: мы - не вещи, а процессы.