Бек

Некоторое время мы сидим молча, просто давая друг другу силу, в которой нуждаемся. Я знаю, что ей больно, и действительно ничего не могу с этим поделать. Она моя лучшая подруга, моя сестра и одна из самых важных людей в моей жизни. Но это то, что она должна принять и пережить самостоятельно, с помощью любящего ее мужа.

Это шок, и я знаю, что она расстроится из-за этого, это понятно, но я также знаю, что наша дружба намного крепче, потому что сейчас между нами ничего не стоит.

Примерно через час она встает, чтобы уйти, и когда я смотрю, как она уезжает, я делаю это с полной уверенностью, что все будет просто отлично.

Глава 16

— Ди? Ты наверху? — Я улыбаюсь и глубже погружаюсь в ванну, наслаждаясь успокаивающим действием теплой воды. — Ди! — Я слышу, как он слегка паникует, когда я не отвечаю сразу.

— Я в ванной, — кричу я в дверной проем. Я могла бы позволить ему гадать, где я, но я знаю, что он волнуется. Он с трудом ушел сегодня утром, так что было бы жестоко заставлять его искать дольше, чем нужно.

Он врывается в дверь и резко останавливается, когда видит, что я лежу в ванне, окруженная пузырьками. Я широко улыбаюсь ему и наслаждаюсь тем, что его тело заметно напрягается.

— Господи… — бормочет он себе под нос.

— Ты нашел меня. — Я смеюсь, когда он отрывает взгляд от моей груди. Я убеждаюсь, что все еще покрыта пузырьками, прежде чем снова посмотреть ему в лицо.

Он несколько раз прочищает горло и приводит себя в порядок. Я смеюсь, когда вижу, как сильно на него влияет само пребывание в этой комнате.

— Ты в порядке, Бек? — Спрашиваю я, приподнимаясь в ванне. Он выглядит так, будто вот-вот упадет в обморок, когда мои обнаженные груди всплывают над пеной. Мои соски мгновенно твердеют, когда я вижу, как на его лице появляется выражение чистого вожделения.

— Ди, если ты не хочешь ничего начинать, то, пожалуйста, прикройся. — В его голосе едва слышится мольба.

Мое тело вспыхивает, когда я вижу очертания его эрекции под джинсами. У меня слюнки текут, и мне приходится сжать бедра, чтобы не дотронуться до себя.

— Не смотри на меня так, — умоляет он.

— Например, как? — Спрашиваю я с притворным невежеством.

— Ты смотришь на меня так, словно не ела много лет, а я только что принес тебе стейк на ужин. — Его голос звучит напряженно, почти до боли.

Я улыбаюсь ему и еще раз медленно ласкаю его взглядом.

— Подай мне, пожалуйста, полотенце.

Он прижимает ладонь к промежности и стонет, когда поворачивается, чтобы взять полотенце, которое я оставила на раковине. Он стоит, крепко сжав его в кулаке и опустив голову. Вода почти полностью ушла к тому времени, когда он снова поворачивается ко мне с зажмуренными глазами.

— Ты даже не представляешь, что бы я сделал, чтобы иметь возможность отнести тебя в постель и часами показывать, как сильно я мечтал об этом моменте. Прошло шесть долгих месяцев с тех пор, как я был в этом упругом теле, и когда ты снова будешь со мной, и поверь мне, детка, ты снова будешь со мной, на этот раз это будет навсегда. — Он открывает глаза, и от огня, который я вижу, пылающего глубоко внутри, у меня перехватывает дыхание.

Я молча киваю и принимаю полотенце, которое он протягивает. Он наклоняется и запечатлевает быстрый поцелуй на моих губах, прежде чем направиться к открытой двери. Когда я замечаю, что он идет немного неуклюже, у меня вырывается нервный смешок. Я зажимаю рот рукой, пытаясь сдержаться, но он поворачивается и, прищурившись, смотрит на меня.

— Это не смешно, Ди. У меня сейчас такой стояк, что я не удивлюсь, если мои яйца посинеют.

— Мне правда жаль! — Я поднимаю руки, сдаваясь, но замечаю свою ошибку секунды на две позже, чем нужно. Полотенце падает с моего тела и стекает к ногам, оставляя меня стоять перед ним совершенно обнаженной. Он издает низкий горловой рык, звук настолько мощный, что моя киска начинает пульсировать. Господи, это так возбуждает.

Собрав больше силы воли, чем я думала, он резко поворачивается и выходит за дверь, тихо закрывая ее за собой. Следующие тридцать минут я провожу, пытаясь успокоить свои гормоны, но быстро понимаю, что мало что может успокоить бушующий во мне ад. Я хочу его со всепоглощающей жаждой.

* * *

После нашего инцидента в ванной мы ходим друг перед другом на цыпочках. Мы оба кружимся в танце, зная, что за каждым украденным взглядом и жарким блеском в глазах мы оба ничего так сильно не хотим, как сойтись в том, что обещает стать самым безумным воссоединением.

Когда он снова смотрит на меня так, словно только что закончил трахать меня прямо на столешнице, на котором я готовлю ужин, я с грохотом опускаю нож. От сексуального жара между нами в комнате становится напряженно. Такое ощущение, что каждый сантиметр пространства вокруг нас окутан туманом желания.

— Возможно, придется пропустить ужин.

Он ставит тарелки на стол и подходит ко мне. Я не двигаюсь с места. Я продолжаю держаться за мраморную столешницу, как будто от этого зависит моя жизнь, боясь, что если я уберу руки, даже на секунду, то могу сорвать одежду прямо с его тела.