Белая борьба на северо-западе России. Том 10

Не имея долгое время известий от генерала Юденича, я в начале июля откомандировал в Финляндию двух офицеров, а именно полковника Беляева и подполковника Бириха, с рапортом о сформировании Западного корпуса и с подробным докладом об общем положении. Но эти офицеры еще не успели вернуться из командировки, и самое формирование корпуса еще не было окончено, когда 9 июля было получено от генерала Юденича приказание о немедленном переводе на Нарвский фронт всего отряда по очищении его от германофильских элементов. Первый Ливенский отряд, не имея в своих рядах германцев, мог быть весьма быстро отправлен на север, требовалось лишь около 10 дней для приведения материальной части в исправность. Но тут, к удивлению всех, было получено из Либавы известие, что распоряжением генерала Гофа 1-й и 3-й батальоны без обозов и без артиллерии и без приказания командующего отрядом поспешно были посажены на английский транспорт и отправлены в Нарву. Трудно объяснить себе эту поспешность, связанную с бестактностью, иначе, как желанием генерала Гофа скорее освободить Либаву от присутствия весьма популярного в городе русского отряда. Эта бесцеремонность вызвала сильное брожение среди всех чинов отряда и повлияла на настроение в весьма отрицательном смысле.

Полковники Бермонд и Вырголич отказались исполнить приказание Юденича – перейти на Нарвский фронт, если союзники не пожелают гарантировать получение от них снабжения, снаряжения и довольствия в тех размерах, в каких это поступало до тех пор от германцев. Так как союзные миссии отказались от выдачи такого обязательства, то эти два отряда остались в Курляндии. Они были затем исключены из состава добровольческого корпуса, и только штаб корпуса вместе со мною последовал в Нарву.

Но до моего отъезда из Риги 28 июля мне пришлось лично поработать в Митаве и Риге в связи с создавшимся новым положением. Приказ о переходе на Нарвский фронт, переданный мне приехавшими на автомобилях в Митаву английскими офицерами – полковником Александром, майором Киненом, майором Истоном и капитаном Бреем (бывший офицер 5-го Александрийского гусарского полка), – явился для меня полною неожиданностью, идущим вразрез с прежде полученными приказаниями и указаниями и расстраивавшим всю сложную, только что проведенную в жизнь систему пополнения частей. Я сознавал ясно все ужасающие последствия этого приказа для моего детища, для русского дела вообще и для Северо-Западной армии в особенности. Что в тот же день мои части, стоявшие под командою полковника Яновича-Канена, стараниями генерала Гофа уже были погружены без моего ведома, я узнал лишь на следующий день. После минутного размышления я дал английским офицерами лаконический ответ: передать генералу Юденичу, что приказ его будет исполнен. Одновременно я передал письменный рапорт на имя генерала Юденича с донесением, что приказ его будет исполнен и отряд, по приведении в исправность материальной части, может через 10 дней быть погружен для отправки. Граф фон дер Гольц меня правильно понял, когда писал в своих воспоминаниях: «Князь Айвен был старым солдатом и полагал, что, несмотря на полное понимание истинного положения дела, он приказу должен подчиняться».

Что полковник Бермонд отказался исполнить приказ – этого я не одобрял, но понимал вполне его мотивы, а потому приказал исключить его отряд точно так же, как и менее значительный отряд Вырголича, из состава корпуса. Штаб же корпуса после некоторых колебаний решил ехать со мною в Нарву, куда проследовал только один из трех отрядов, а именно Либавский.

С полковником Бермондом я имел длинный разговор и просил его не забывать, что задача остается прежней, а именно: пройти возможно скорее на Двинский противобольшевистский фронт. Я разъяснил ему, что, при создавшихся политических условиях, направление через Ригу и вообще через Лифляндию совершенно отпадает и что его путь следования лежит по южному берегу Западной Двины, с использованием двух железных дорог – Московско-Виндавской до Крейцбурга и, с согласия Литвы, железной дороги от Шавель до Калкун. С моими доводами полковник Бермонд согласился, обещал мне лично ни в коем случае не идти через Ригу или Лифляндию и даже обещал при встрече на общем Северо-Западном фронте вновь добровольно подчиниться мне как командиру корпуса. На этом мы расстались: к сожалению, он своего обещания не сдержал и разбился об Ригу, никогда не достигнув противобольшевистского фронта.

Перед отъездом я сделал графу фон дер Гольцу прощальный визит, во время которого он выразил полную надежду, что русскими частями, остающимися в Курляндии, своевременно будет оказана генералу Юденичу помощь на правом фланге.

Командир Железной дивизии майор Бишоф пригласил меня на ужин, на котором присутствовали старшие русские офицеры, и выразил наилучшие пожелания для успешной борьбы с большевиками. Я поблагодарил за доброе пожелание и за установившиеся в совместной работе хорошие отношения.