Белая эмиграция в Китае и Монголии

14 октября 1928 г. бывший российский генеральный консул в Шанхае, В.Ф. Гроссе, известил начальника отряда о кончине в Копенгагене Ея Императорского Величества Вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны. 15 октября в отряде была панихида по почившей Императрице и объявлен траур на две недели. В отряде запрещены были музыка и пение на весь период траура. Приказ по отряду гласил об этом так: «По Высочайшему Приказу Сен-Джемский Двор наложил траур по в Бозе почившей Вдовствующей Императрице Российской, Ея Императорском Величестве Государыне Императрице Марии Феодоровне, на четырнадцать дней, считая со дня Ея кончины, с распространением ношения установленного траура вооруженными силами Великобританской Империи на тот же срок. В соответствии с этим и согласно Приказу Штаба Корпуса, вверенному мне Отряду принять к исполнению тот же срок ношения траура, каковой сложить в полдень 27-го октября». 19 октября, в день погребения останков в Бозе почившей Императрицы, в отряде была отслужена панихида в 7 часов вечера, т. е. в час, соответствующий Ее похоронам по копенгагенскому времени (3 часа 15 минут) в Усыпальнице Датского Королевского Дома.

В тот же день, 19 октября 1928 г., в приказе по корпусу объявлено о формировании Русской волонтерской роты Ш.В.К. на общих основаниях с ротами других национальностей, составлявших Шанхайский волонтерский корпус. Приказом по Ш.В.К. за № 1156 от этого числа английское наименование отряда – «Russian Unit S.V.C.», в отличие от вновь формируемой Русской волонтерской роты, изменялось в «Russian Detachment S.V.C.», и трафарет «V», носимый на погонах чинами отряда, снят. Мы стали регулярной частью Шанхайского волонтерского корпуса.

Вновь формируемая «Русская волонтерская рота Ш.В.К.» являлась бесплатной и несла службу городу только по особому приказу на то муниципального совета или командира корпуса. Самое деятельное участие в формировании этой роты, конечно, принял начальник Русского отряда, майор Г. Г. Тимэ. Командиром этой Русской волонтерской роты назначен был служащий муниципалитета, русской службы гвардии полковник К.П. Савелов{141}, младшими офицерами – капитан Н.П. Баженов{142} и поручик Н.И. Доманский{143}, с производством по корпусу: первый в капитаны, а вторые два – в лейтенанты.

Все это происходило в 1928 г., всего лишь через десять лет после окончания Первой мировой войны. Среди иностранной колонии Шанхая были многие сотни (даже тысячи) тех, кто принимал участие в этой кровавой бойне. К этому времени, конечно, естественное озлобление между недавними врагами уже сгладилось и нынешние шанхайские «бизнесмены», бывшие военные противники, наладили между собой нормальные довоенные отношения, хотя каждая национальность и предпочитала «жить в своем клубе». Но у всех без исключения осталась в памяти героика только что закончившейся войны.

Как символ этой героики на границе Международного Сеттльмента и Французской Концессии, упирающейся в реку Вампу, на Банде был воздвигнут величественный памятник «Победа», у подножия которого ежегодно 11 ноября, в день заключения перемирия с Австро-Германией, возлагались венки в память героев, погибших в борьбе за свою родину.

Величественна была эта церемония: около 10 часов утра в этот день к памятнику начинали прибывать и выстраиваться, в порядке вступления наций в войну с Австро-Германией, небольшие почетные караулы от воинских частей различных национальностей. Прибывали военные оркестры англичан, американцев, французов, японцев, итальянцев, от их частей, расквартированных в Шанхае, и с военных кораблей, стоявших на Шанхайском рейде.

Площадь, занятая этими почетными караулами и оркестрами, оцеплялась канатным барьером, за который не допускались посторонние зрители. К 11 часам, т. е. к часу фактического заключения перемирия, к месту церемонии собирались старшие начальники войск Шанхайского гарнизона, весь дипломатический корпус, председатель муниципального совета и командир Шанхайского волонтерского корпуса. В числе этого «генералитета» были и русские: бывший российский императорский генеральный консул, В.Ф. Гроссе, и генералы Вальтер и Гафнер. Ровно в 11 часов, после сигнала сводного хора трубачей «ласт пост», «генералитет», в порядке вступления наций в войну, возлагал венки к подножию памятника под величественные звуки своих национальных гимнов.

В этот день, 11 ноября 1928 г., особенно радостно было нашему русскому сердцу, так как наш национальный гимн «Боже Царя Храни» игрался первым и наш венок был первым, ибо Россия первой вступила в борьбу с Австро-Германией в 1914 г. В этом, 1928 г. церемония эта для нас, русских, была особенно торжественной еще и потому, что, кроме наших «постоянных» русских представителей на этой церемонии, Гроссе, Вальтера и Гафнера, в этом году в общем строю почетных караулов, на их правом фланге, стоял и караул от Русского отряда, в составе одного офицера и двадцати «прочих чинов».