Белая Гвардия, путь твой высок...

Таким образом, первоначальный состав участников белого движения на его добровольческой стадии был в основном представлен интеллигенцией, в белых армиях она выступала в качестве рядового состава, и при незначительной общей численности этих армий наряду с казачеством определяла его «социальное ядро». Но при чем тут помещики и капиталисты, из которых, согласно советской схеме, должны были состоять белые армии? Элементарный здравый смысл показывает, что если бы даже все лица этих социальных групп «призывного возраста» взяли в руки винтовки, они не могли бы по причине своей ничтожной численности составить какую-либо армию и воевать целых три года. Поэтому, чтобы сохранить указанную схему, интеллигентский состав белых армий все равно объявляется «буржуазным» или «мелкобуржуазным», а чтобы «привязать» его к «помещикам и капиталистам», остается утверждать, что старая русская интеллигенция либо сама была «буржуазной», либо происходила из среды этих социальных групп, что в советской историографии обычно и делается. «Буржуазность» предполагает наличие материальных интересов, интересов собственности, которыми обычно и объясняются «классовые корни» позиций воюющих в гражданской войне сторон. Посмотрим, насколько это соответствует действительности и насколько, следовательно, можно объяснить позицию большинства участников белого движения имущественными интересами.

Прежде всего, привычные штампы о том, что «основным поставщиком дореволюционной интеллигенции были господствующие классы», которые так хорошо объясняли бы позицию интеллигенции в гражданской войне и ложились в пресловутую схему, по отношению к предреволюционной интеллигенции придется признать не соответствующими действительности. В начале века подавляющее большинство интеллигенции было разночинного происхождения, и связь ее с собственностью была минимальной. Да и дворянство в значительной мере утратило связь с собственностью (большинство родов возникло в XVIII-XIX вв. на основе службы и вообще никогда ее не имело). Уже в середине XIX в. из имевшихся в империи 253 068 потомственных дворян собственности не имели 148 685 человек, а к началу XX в. таких было до 70%. В это время даже среди высшей бюрократии (в «генеральских» чинах 1-4 класса) не имели никакой собственности (поместий, домов, дач) более 60%. Среди интеллигенции, не входившей в состав высшего сословия и не находившейся на государственной службе, владение собственностью было явлением крайне редким.

Следует остановиться и на том, что представляло собой ко времени гражданской войны российское офицерство, поскольку его роль в событиях была исключительно велика, и офицеры были наиболее заметным, бросающимся в глаза элементом состава белых армий, даже как бы некоторым их символом в массовом сознании. До мировой войны русский офицерский корпус был сравнительно невелик, составляя на протяжении 2-й половины XIX в. и в начале XX в. 30-40 тысяч человек. Привычные представления о его «буржуазно-помещичьем» характере, о том, что он «состоял в подавляющем большинстве из выходцев и представителей эксплуататорских классов» и т. п. имеют мало общего с действительностью даже для середины XIX в. тогда больше половины дворян не были помещиками, а офицерский корпус был дворянским по происхождению чуть больше, чем наполовину. А перед мировой войной лишь треть офицеров была дворянского происхождения, и только единицы из них обладали какой-либо недвижимостью.

После мобилизации 1914 г. число офицеров возросло до 80 тысяч, но подавляющее большинство их выбыло из строя в первый же год (в пехоте потери доходили до 96%, так что к осени 1917 г. в пехотных полках осталось всего по 1-2 кадровых офицера на полк). Для удовлетворения потребности армии в командном составе с начала войны началась массовая подготовка офицеров путем прохождения ускоренного курса в военных училищах, школах прапорщиков и производства из солдат и унтер-офицеров непосредственно на фронте. В общей сложности за войну было произведено в офицеры примерно 220 тысяч человек. В результате этого офицерский корпус к 1917 г. практически соответствовал числу лиц, имевших какое-либо образование: все такие лица призывного возраста, годные по состоянию здоровья к военной службе, становились офицерами, т.е. офицерские погоны носила почти вся молодая российская интеллигенция.