Белая Гвардия, путь твой высок...

Социальный состав офицеров военного времени полностью соответствовал демократизировавшемуся к тому времени составу российской интеллигенции. Сохранившиеся архивные материалы - личные дела юнкеров некоторых выпусков ряда военных училищ и школ прапорщиков - дают примерно одинаковую картину: большинство составляют выходцы из низов общества - мещане и крестьяне, тогда как дворян всегда менее 10%, причем со временем доля выходцев из крестьян и мещан увеличивается (а наибольшее количество прапорщиков было подготовлено именно в конце 1916-1917 гг.). В целом же из произведенных за войну прапорщиков (как выпускников училищ, так и произведенных на фронте) до 80% происходили из крестьян и только 4% - из дворян. Помещиками среди них, следовательно, могли быть менее 1%. Учитывая же, что офицеры военного времени, о происхождении которых шла речь выше, составляли накануне революции более 90% всего офицерского корпуса, вопрос о связи его с «помещиками и капиталистами» окончательно прояснится.

Обратимся к составу наиболее активных противников революции - основоположникам и ядру Добровольческой армии, участникам корниловского «Ледяного» или 1-го Кубанского, похода зимы - весны 1918 г. Среди примерно 3700 человек, вышедших 9 февраля из станицы Ольгинской, насчитывалось 2350 офицеров. Из них 1848 были офицерами военного времени (социальное происхождение которых было обрисовано выше), почти все они были выходцы из низов, заведомо не имевшие имущественных претензий к новой власти. Но, может быть, такие претензии могли, иметь кадровые офицеры, которых среди «первопоходников» было 500 человек (в т. ч. 36 генералов и 242 штаб-офицера)? Можно ведь, скажем, предположить, что, хотя в целом и среди кадрового офицерства 90% жили только на жалованье, но среди активных белогвардейцев этой категории собрались как раз все те немногие помещики и капиталисты. Однако при знакомстве с сохранившимися послужными списками (где указывались данные о владении недвижимостью самого офицера, его жены и родителей) выясняется, что даже среди верхушки «первопоходников» - генералов и полковников, детьми помещиков или помещиками были единицы (6%), капиталистов же (как и вообще в офицерской среде) не обнаруживается. По происхождению, кстати, потомственных дворян было 21%, детей офицеров и личных дворян - 39%, остальные происходили из мещан, крестьян, были сыновьями мелких чиновников и солдат. Как хорошо известно, и создатели Добровольческой армии - генералы М. В. Алексеев, Л. Г. Корнилов и А. И. Деникин - были выходцами из низов: первый происходил «из солдатских детей», второй был сыном мелкого чиновника крестьянского происхождения, мать его была неграмотной, отец третьего - бывший солдат из крепостных, выслуживший дворянство с офицерским чином. Итак, выясняется, что абсолютное большинство сознательных и добровольных участников белого движения составляли люди, лично никак не связанные с интересами собственнических отношений и, тем не менее, ненавидящие новую власть. Следовательно, причину этой ненависти придется искать в иной области.

Всякий, кто видел газеты, листовки или иные материалы тех лет, не сможет ошибиться относительно того, как формулировали свои цели враждующие стороны. Предельно сжато они выражены на знаменах в буквальном смысле этого слова: с одной стороны - «Да здравствует мировая революция», «Смерть мировому капиталу», «Мир хижинам, война дворцам», с другой - «Умрем за Родину», «Отечество или смерть», «Лучше смерть, чем гибель Родины» и т. д.

В свете этого многое, в том числе и состав активных участников войны, становится более понятным. «Помещики и капиталисты», против которых вроде бы велась война (если понимать под этим конкретных лиц, а не абстрактные понятия), и без того довольно немногочисленные, в большинстве бежали за границу сразу после Октября (а многие и после Февраля), а рядовыми участниками белого движения большевики воспринимались, прежде всего, как антинациональные элементы.