Белая книга - свидетельства, факты, документы

Так, оглядывая сейчас несколько последних лет своей жизни, я спрашиваю себя: как это случилось? Вот один из главных вопросов, на который я хочу ответить не только себе. Это должны знать другие люди, чтобы не повторить моего пути..

Я, простой рабочий парень, прожил тридцать три года так, как живут все советские люди: учился в школе, работал, много читал. Потом изменился и я, и книги, которыми я увлекался. Не до классики стало. Успеть бы перечитать все агитки о государстве Израиль, которые доставляли в Киев сионистские эмиссары, приезжавшие под видом туристов из США, Франции, Швейцарии, под личиной спортсменов или ученых.

Уже не честная рабочая слава прельщала меня, а слава "борца за свободу передвижения из Советского Союза в Израиль". Наверное, даже популярных певцов не рекламируют так громко, как рекламировала сионистская пропаганда меня.

В 1974 году уехал из Советского Союза в Израиль мой дядя Лев Чернин. Именно он впервые предложил мне покинуть страну, где я вырос. Вначале я всерьез не принимал эти разговоры. Да и разные мы с дядей были люди. Он заведовал фотостудией в г. Киеве и имел вторую "профессию" - спекулянта. Нажил на этом большие деньги, купил двухэтажный дом, машину. Но все жаловался, что негде ему "развернуться", к тому же и опасался ответственности за свои незаконные махинации. Стал он понемногу переправлять в Израиль свои богатства: кого просил пианино вывезти, кому деньги одалживал, чтобы вернули позже в долларах, а потом и сам подался.

Дядя продолжал звать меня. Писал письма о "райской жизни", обещал помочь. В то время у меня начались семейные неурядицы, разошелся с женой, пришлось решать квартирный вопрос. Тогда я и соблазнился дядиными посулами.

Подал заявление на выезд. В ОВИРе мне отказали, так как я проходил службу в ракетных частях и имел доступ к военным секретам. Наверное, я спокойно ожидал бы положенного срока выезда, а может быть, к тому времени и передумал бы ехать. Но существовали люди, которые были заинтересованы в другом.

Уже в ОВИРе я встретился с Юрием Сороко. Он специально приходил туда, чтобы знакомиться с такими людьми, как я, "наставлять их на путь истинный". Сороко и привел меня к "отказникам", т. е. тем, которым временно не разрешили выезд в Израиль.

Собирались мы в квартирах у Анатолия Гольдфарба, Меламеда. Это был своего рода "ульпан" - курсы по подготовке к жизни в Израиле. Мы не ограничивались только изучением языка иврит и чтением сионистских брошюрок. Здесь же фабриковались различные воззвания и обращения, адресованные якобы советским инстанциям, а фактически предназначенные для передачи зарубежным сионистским центрам, чтобы они своей шумихой на Западе оказывали давление на советские власти с целью пересмотра отказов.

Заинтересованные в подогревании наших антисоветских и сионистских настроений, они всячески демонстрировали свое "внимание" к нам. Вначале были поздравления с иудейскими праздниками, безобидные открытки со стандартным типографским текстом: "Евреям СССР от евреев США. Мы вас не забыли". Потом "дружба" крепла. Меня уже называли "дорогим другом", сообщали мне, что в Киев приедет "хороший знакомый" с сувениром для меня, и рекомендовали "быть полностью откровенным".

Какая "откровенность" нужна моим новоявленным "благожелателям", я узнал позднее. Они навещали нас по одиночке и всех вместе чуть ли не каждый день. А привезенные ими "сувениры" явно не походили на маленькие недорогие безделушки. Это была сионистская, а порой и просто антисоветская литература и даже прямые инструкции о том, какой деятельностью заниматься. Мы должны были вербовать людей, желающих выехать в Израиль, передавать им списки фамилий и адреса для организации вызовов от несуществующих родственников.

Особенно нравились нашим "благожелателям" воззвания и обращения, в которых советские власти обвинялись в том, что они якобы препятствуют "воссоединению семей" (созданных "липовыми" вызовами) и нарушают хельсинкские соглашения.

Опорочить Советский Союз, предпринимающий гигантские усилия для претворения в жизнь этих соглашений, - такова была цель зарубежных "визитеров". Но мы делали вид, что не понимаем, в чьих интересах действуем, кого и почему так "волнуют" наши судьбы.

Фигура "отказника" интересна для ЦРУ и его младшего партнера израильской разведки именно тем, что такое лицо обладает секретной информацией. Вот откуда и внимание к ним, и "сувениры", и яростные крики о нарушении хельсинкских соглашений, о борьбе "за права человека", "за свободу передвижения". Причем борьбу эту ведут не только разведывательные службы. В нее втянуты сенаторы и конгрессмены, парламентарии и журналисты. Знает и сенатор Джексон, чьим интересам он служит, когда распинается на трибуне за выезд "отказников" и требует дискриминационных мер в отношении Советского Союза в области торговли.

В печати приводилось уже немало фактов, свидетельствующих об участии ЦРУ в деятельности сионистских активистов. Именно эти факты помогли мне опомниться и остановиться. И я решил рассказать о деятельности группы "отказников" в Киеве.