Белая кобра

- Они все угрожали, - вздохнула Маша, и я увидел маленькую морщинку возле её по-детски пухлых губ.

И мне вдруг нестерпимо захотелось заплакать. И я заплакал. А она стояла передо мной и ждала, когда я наплачусь. И я наплакался, и мы пошли. Мы пошли, и по дороге я рассказал ей все про то, что случилось со мной за последние дни. Я рассказал все. И мы решили, что она пойдет домой, соберет быстро самое необходимое, возьмет документы и мы уедем из Москвы, уедем на электричках, потом поедем автобусами, заберемся как можно дальше, снимем дом, будем жить в тиши и в покое, а потом решим, что делать дальше.

Так все и сделали. Только перед тем, как уехать, я вспомнил, что мне нужно вернуть документы убитого внука Матвею Васильевичу.

Я остановился, похлопал себя по карманам и сказал Маше.

- Мне нужно кое-что отнести одному хорошему человеку, старику. Он спас мне жизнь. У меня остались документы его погибшего на войне внука. Я просто обязан вернуть ему их.

- Давай я отнесу, - предложила она. - Тебе лучше не ходить туда. Я верну документы и поблагодарю его от нас с тобой.

Подумав, я согласился. Я сказал ей, куда пойти и кого спросить. И ещё сказал, что если Матвея Васильевича не будет дома, можно отдать в любую из трех других квартир на лестничной площадке, любому из живущих в ней старичков. И сказать им огромное спасибо.

- Хорошо, - легко согласилась Маша. - Я все сделаю. А когда я вернусь, мы пойдем на вокзал и уедем в деревню. Ладно?

Вот тут я кое-что ещё вспомнил про оставшиеся у меня в Москве дела, и сказал ей:

- Я только собирался в одно место сходить за деньгами. Это большие деньги. Их украли, и теперь я имею на них полное право.

- А зачем ходить за деньгами? - удивилась она. - У меня есть немного денег. У тебя есть деньги. Нам хватит. Всех денег не будет никогда. Пускай эти останутся тем, кому достанутся. Мы так долго были не вместе, зачем терять время на какие-то деньги? Зачем опять отбирать их у кого-то?

И я тоже подумал: а действительно, зачем? И согласился с ней, что мы и так потеряли много прекрасного времени на всякую ерунду. И я решил больше не терять времени. И сказал ей об этом. А ещё сказал ей про то, что, оказывается, очень люблю её. А она ответила, что знает об этом, иначе, зачем бы она стала выходить за меня замуж?

И она поцеловала меня и пошла к дому, относить документы. И с каждым её шагом я испытывал тяжесть тысячелетней разлуки и нетерпеливое, испепеляющее ожидание встречи. Я знал, что теперь так будет всегда.

Она ушла, оставив меня ждать.

И она вернулась.

Глава тридцатая

Я стоял недалеко от дома и смотрел на подъезд, в который ушла Маша. Я так нетерпеливо ждал её, что едва не просмотрел ребят майора. Спасло меня развитое во время войны боковое зрение. Сначала я где-то в мозгу отметил некое движение сбоку, и только потом мозг подал мне сигнал об опасности.

Я не стал делать резких движений, я просто осмотрелся по сторонам, поводя одними глазами, пока даже не поворачивая головы. В углу двора произошло какое-то движение. Я пригляделся и увидел, что из повернутого ко мне боком зеленого фургончика выскакивают люди. Они думали, что надежно прикрыты машиной, но я увидел их ноги под машиной, увидел по ногам, как они выпрыгивали и тут же отбегали в сторону, рассредоточиваясь за машинами и деревьями во дворе.

Двигались они не хуже, чем ниндзя в кино, но я уже засек их и понял по одинаковой камуфляжной форме, по слаженности, по выучке, что это, скорее всего люди майора Юлдашева. Для шкафообразных братков слишком сложной была их схема передвижения.

Стараясь под курткой проделать это незаметно, я снял автомат с предохранителя. Если бы я не ждал сейчас Машу, я мог бы прижать их огнем к машине, уложить под нее, и попытаться поджечь эту колымагу. В крайнем случае, я смог бы попробовать прорваться, отход мне не перекрыли. К тому же я заметил во дворе машину, хозяин которой вышел из нее, не заперев дверцу. Но сначала я должен был дождаться Машу. Я только сегодня понял, что всю жизнь ждал только её, и вот теперь я не мог уйти, не дождавшись. Она могла не понять меня.

Кольцо медленно сжималось, как видно меня собирались куда-то гнать, потому что охва

тывали не кольцом, а дугой, как загонщики, которые гонят зверя на номера. Я чуть повернув шеей огляделся, но ожидаемых "номеров" не заметил. Но ничуть не сомневался, что майор должен быть где-то здесь. Если меня куда-то и погонят, то на него. Я - его законная добыча. Это его охота, и он вряд ли переуступит право выстрела кому-то еще. Но я его не увидел. Или Юлдашева все же не было, или он затаился так, что я не смог его вычислить. Возможно, все же он профессионал.

Впрочем, все это ерунда. Начнется заваруха - он покажется, я почему-то был абсолютно убежден в этом, я уже чувствовал его. Мне даже не обязательно было видеть его, чтобы почувствовать. У него был специфический запах.

Он пах смертью.

Ничего, теперь, когда со мной моя Маша, все мне нипочем. Вот только скорее бы она выходила.