Белая королева

Милан дернулся вперед. Схватив Лоренцо, он втащил капитана в камеру, закрыл тяжелую дверь, выхватил меч из ножен на поясе Долендо и приставил ему острие клинка к горлу.

Лоренцо поднял руки. Он не казался испуганным. И даже не удивился.

– Не убивай этих двоих, Нандус, – спокойно сказал он. – Их единственная провинность состоит в том, что они примерно вашего роста и телосложения.

Нандус отступил от стражников. Несчастные лежали на полу, их лица заливала кровь. Судя по виду, они уже не слышали слов своего капитана.

– Ты пришел, чтобы вытащить нас отсюда? – Чуть приоткрыв дверь, Милан выглянул в коридор.

В десяти шагах от входа в камеру, прямо у ведущей наверх лестницы, горел факел, в остальной части коридора царила темнота. И ни души вокруг.

– Сегодня вечером в город прибыла большая делегация из Ферранты. Они требуют твоего сожжения на костре, Милан.

– Сожжения? – Он думал, что ему отрубят голову. Такая казнь соответствовала его сословному положению и преступлению.

– Хватит языками молоть! – проворчал Нандус. – Милан, раздень одного из стражников и возьми его одежду. Нам нужно убираться отсюда как можно скорее. Ты выведешь нас, Лоренцо. Рядом с тобой мы не будем привлекать внимания.

– Именно так, – согласился капитан.

– Спасибо, старый друг. – Нандус уже возился со стражником, снимая с него сапоги. Приложив подошву к своей ступне, он ругнулся и перебросил сапог Милану. – Мне малы.

Поймав сапог, юноша вернул капитану меч.

– Я не сомневался в том, что ты придешь, – говорил верховный священник, расстегивая пояс стражника и натягивая его штаны.

– А я вот сомневался… – признался Долендо. – О тебе говорят правду, Милан? Ты действительно убил Николо Тримини? И всех остальных? Совершил хладнокровное убийство прямо посреди лагеря Лиги?

– Это правда. – Милан тем временем занялся вторым стражником.

Расстегивая пояс и снимая синюю форменную накидку с белой башней Далии на груди, юноша краем глаза увидел, как Лоренцо досадливо поморщился.

– Что ж, значит, они этого заслуживали, – после паузы произнес капитан.

– Еще как! – вмешался Нандус. – Тримини повесил сотни ни в чем не повинных людей. Он собирался продать в рабство все население Швертвальда, а тех, кого нельзя продать, планировал убить. Убийство этого жадного ублюдка – лучшее, что Милан когда-либо совершил.

Милан удивился, услышав слова отца, ведь еще в лагере Нандус проклинал его за этот поступок. Когда же верховный священник говорил правду? Тогда в шатре? Или сейчас? Но зачем ему вообще лгать, говоря об этом?

Лоренцо же вопросов больше не задавал.

Тормено молча облачились в одежду стражников. Нандус разорвал власяницу на полосы и связал обоих избитых, заткнув им рты импровизированными кляпами, пока несчастные были без сознания.

– Вы должны покинуть город сегодня же ночью, – сказал Лоренцо. – В тот день, когда рыцари ордена Черного Орла прибыли в город, был убит Джакобо. Жуткая история. Его пытали. Рыцари перекрыли целый квартал, когда это произошло. Якобы для поиска убийцы. – Голос капитана звучал все тише. – Но убийцу они так и не нашли. И мне кажется…

Милан знал Джакобо всю жизнь, сколько себя помнил. Старый работяга всегда был где-то рядом.

– Кто станет убивать слепого старика? И зачем?

Нандус застонал. Он скорчился рядом с одним из стражников, обхватив себя руками, как будто ему в живот всадили кинжал.

– Отец… – Милан метнулся к нему.

Юноша знал, насколько важен был Джакобо для его отца. Старик всегда поддерживал Тормено, опекал его с самого дня смерти Луцио, когда отец Нандуса сгорел заживо в Арборе. Именно поэтому Нандус позаботился о безбедной старости для слепого.

– Мы… – Милан хотел обнять отца, но тот резко вскинул руку, показывая, что не потерпит близости. Как и всегда.

– Как он умер? – Каждое слово давалось Нандусу с мукой.

– Я думаю, сердце не выдержало. – Голос Лоренцо упал до почти беззвучного шепота. – Его жестоко пытали. Долго, к сожалению. Это… Я видел его тело. Это… Колесование по сравнению с таким – милосердная смерть.

Милану не хотелось слушать о смерти старика, нянчившего его в детстве. И утешавшего Милана, когда он не мог выносить суровый нрав отца.

– Вы ничего не сможете с этим сделать… – увещевал их Лоренцо. – Нам нужно уходить. Скорее.

Нандус встал. Лицо у него было мертвенно-бледным, кожа губ стерлась до крови от маски, глаза казались пустыми.

– Да. Пойдемте.

Они поднялись из подвала. В гарнизоне стражи царила тишина. Кое-где на стенах горели светильники со свечами, но в коридорах, по которым их вел Лоренцо, было темно. Милан шел, наклонив голову. Он отобрал у стражника шлем, напоминавший перевернутую суповую тарелку с широкими полями, чтобы тень скрывала его лицо. Краем глаза он все время посматривал на отца. Нандус казался уставшим, его тело словно утратило привычную силу. «Совсем состарился», – подумал Милан.

Лоренцо провел их к боковому выходу из огромного, похожего на крепость здания гарнизона. Холодный сырой воздух ударил им в лицо.

– Вы должны покинуть город этой же ночью, – снова напомнил капитан. – А лучше и вовсе уплыть с острова.