Белая Кость (СИ)

Вскоре сэр Ардий присоединился к ней. В льняных штанах и рубахе он походил на кузнеца. От крепко сбитой фигуры веяло незыблемым спокойствием. От лица со следами ожогов уже не хотелось отводить взгляда. Пятна на коже стали бледнее, но не поэтому Янара смотрела на воина и не испытывала неловкости, какую обычно испытывают люди, глядя на обезображенного человека. Сэр Ардий стал для неё олицетворением девиза дома Хилдов: «Верность и честь».

Выслушав отчёт о поездке, Янара проговорила:

— Вы, наверное, проголодались, а я мучаю вас вопросами.

Ардий рассмеялся:

— О нет, моя королева. У вас хлебосольные соседи. Все меня угощали, а я не умею отказывать гостеприимным хозяевам. Наелся на полгода вперёд.

Янара прикрыла безволосую голову Бертола уголком пелёнки:

— Сэр Ардий, вы давно знакомы с моим мужем?

— С детства, моя королева. С его детства, разумеется. Я старше Рэна на пятнадцать лет. Он приехал в Дизарну пятилетним ребёнком. Мне тогда двадцать стукнуло. Лорд Саган велел мне научить его держать меч. С тех пор мы с Рэном неразлучны.

— Вы были его учителем? — удивилась Янара.

Ардий заложил руки за спину и стал ещё шире в плечах:

— Первым учителем. Уровень моего мастерства намного ниже, чем у вашего мужа. Он оттачивал боевые навыки с помощью многих учителей.

— Кто возвёл его в рыцари? Вы?

— Великий лорд Саган лично опоясал Рэна мечом. Ему тогда исполнилось четырнадцать. А чуть позже Рэн возвёл в рыцари меня.

Янара поджала губы:

— Вот как…

— Я приёмыш, моя королева. Безродных мальчишек не сильно жалуют в высших военных кругах. Лорд Саган подобрал меня в заброшенном стойбище горного племени. Я не знаю, почему меня оставили родители. Обычно горцы так не поступают.

— Наверное, случилось что-то непоправимое, — вздохнула Янара и поцеловала Бертола в щёчку. — Вы помните, каким был Рэн в детстве?

Взор Ардия стал лучистым, тёплым.

— Помню. Тихий, застенчивый мальчик. Первое время я даже думал, что у него проблемы с речью или со слухом. Потом он нам показал, какой он тихий и застенчивый.

— А что ещё вам запомнилось? Может, какие-то привычки. Чем он отличался от других детей?

— Он единственный из всех, кого я знаю, умеет всё делать одинаково хорошо любой рукой.

— Я не заметила, — призналась Янара.

— Он не выставляет напоказ свои способности. О том, что его левая рука такая же сильная и ловкая, как правая, враг узнает на поле брани.

Взглянув на почерневшее небо, Янара встала перед рыцарем:

— Сэр Ардий! Будьте опекуном моего сына.

На его лице отразилась странная смесь чувств: удивление, смущение, волнение, испуг.

— Если вы не хотите…

— Служить вашему сыну — это великая честь, моя королева! — произнёс Ардий торжественно. — У меня нет детей. Герцог Бертол Мэрит станет моим первенцем.

Не совладав с эмоциями, Янара уткнулась лбом в мускулистую грудь и прошептала:

— Поклянитесь, что не оставите его в беде.

— Слово рыцаря!

Всю ночь хлестал ливень. Утром прибыл гонец от короля. Ссылаясь на непогоду, на размокшую дорогу и на плохое самочувствие, Янара откладывала отъезд со дня на день, хотя понимала, что задерживаться нельзя, иначе Рэн больше не отпустит её к сыну. Но как заставить себя сесть в карету и отправиться на недели, а то и на месяцы в тесный, тусклый и тоскливый мирок?

Но вот уже баулы и сундуки погружены на повозки, кони осёдланы, няньки и слуги в который раз получили последние распоряжения, а Янара кружила вокруг колыбели — словно ослепшая, двигаясь на ощупь — и никак не могла разорвать цепь, сковавшую её с ребёнком.

— Разрешите мне остаться, — прозвучал прерывистый голос.

Янара не сразу поняла, кто говорит. Потрясла головой и лишь тогда увидела стоящую на пороге опочивальни Таян.

— Малышу я нужнее, чем вам, моя королева. Можно мне остаться?

— Можно, — выдохнула Янара.

Бросив на пол тряпичный мешок с пожитками, Таян подбежала к ней и обхватила за талию.

— Почему ты плачешь? — спросила Янара, поглаживая её по голове.

— Потому что я люблю вас. Потому что моё сердце рвётся на две половинки и мне очень больно.

Янара обняла Таян и зарылась лицом в её волосы:

— Береги его.

— Клянусь! Клянусь духами предков, что не подпущу к нему зла!

Подарив спящему сыну прощальный поцелуй, Янара покинула башню, села в карету и, забившись в уголок, прижала руку к сердцу. Эта рана никогда не затянется, не зарубцуется и не заживёт.

— 2.17 ~

День подходил к концу, когда дозорный сообщил о приближающейся к Фамалю процессии. Рэн облачился в бархатный дублет, расшитый шёлковой нитью. Жемчужной брошью закрепил на плече короткий плащ. Надел коллар — массивное мужское колье, состоящее из золотых звеньев причудливой формы, драгоценных камней и подвески с фамильным гербом. И спустился во двор. Восседая на породистых скакунах под богатыми чепраками, придворные и государственные сановники встретили короля восторженными возгласами. Никогда прежде он не являлся перед свитой в столь роскошном наряде.