Белая Кость (СИ)

Эта ночь походила на сказку. Сердце Рэна подобно пламени рвалось из груди. Душа пропускала через себя взгляды, прикосновения и стоны любимой женщины, чтобы сохранить в памяти не только образы, но и запахи, и звуки. Чтобы запомнить на всю жизнь переливчатый блеск звёзд на сиреневом небе, мерцание свечей, таинственный свет, излучаемый белоснежной постелью, возбуждающую влагу плоти и сладость губ, дарящих поцелуи.

Когда Янара, утомлённая ласками, уснула, Рэн задул свечи и уставился в окно. Тело и душа наслаждались гармонией, а мысли лихорадочно метались между малюткой Дирмутом, сэром Ардием и юным рыцарем Гиланом.

— 2.35 ~

Эсквайры хотели нести сэра Ардия на носилках, но он потребовал коня и явился в Фамальский замок верхом. Знахарь Черемех прибыл вслед за ним на тележке, позаимствованной у крикливого водовоза, который тревожился, что больше не увидит ни тележки, ни облезлого осла. Гвардейцы встретили доблестного воина громогласными криками и ударами мечей о щиты и сопроводили его до Башни Доблести, где проживали рыцари: те, кто служил непосредственно королю, и те, кто прибыл ко двору со своим сюзереном.

Без чьей-либо помощи Ардий спешился и с прямой спиной взбежал по лестнице к распахнутым дверям. Сохраняя горделивую осанку, прошествовал по живому коридору, созданному в холле его боевыми товарищами и вассалами лордов, гостивших в замке. Не сбавляя шага поднялся в свои покои, расположенные на третьем этаже, и без сил, словно срубленный дуб, повалился на кушетку.

Черемех снимал с его раны окровавленную повязку, когда пришёл Рэн.

— Чем тут воняет? — спросил он.

— Монастырским спиртом, ваше величество, — ответил Ардий. — Я выпил… Сколько я выпил, Черемех?

— Достаточно, чтобы проспать всю ночь как убитый, — отозвался знахарь и бросил в чашу с водой щепотку ядовито-зелёного порошка.

— Где взяли спирт? — поинтересовался Рэн, открывая окна и впуская в палаты запах близкой грозы.

— Люди лорда Айвиля принесли несколько бочонков. — Ардий стёр со лба испарину. — Как раз вовремя. Я был уже согласен, чтобы меня кто-нибудь придушил или ударил по голове.

— Похоже, Выродки ограбили монастырь, — ухмыльнулся Черемех, промывая рану. — Из бочек черпали все кому не лень.

Рэн с подозрением посмотрел на знахаря:

— Ты тоже пил?

— Нет, ваше величество. А что, от меня тоже воняет? Наверное, надышался.

— Поэтому ты устроил драку с брадобреем?

Черемех сжал тряпицу в кулаке:

— Ну что за народ! Уже доложили! — В сердцах швырнул тряпку на стол. — Раненый ослаб от большой потери крови, а этот… Выскажусь прилично. Этот неуч решил сделать ему кровопускание, чтобы тот взбодрился. Вы только представьте: тот теряет кровь, а это хотел пустить ему кровь. Хорошо, что я не спал. Угробили бы человека. Будь моя воля, я бы этим самоучкам руки отрубил.

Смешно было слышать эти слова из уст такого же самоучки. Черемех с трудом прочёл дарованную королём охранную грамоту и только после разъяснений понял, о чём в ней говорится. Грамоту он получил не за умение лечить, а за смелость — опасаясь за свою жизнь, знахари не покидают лесных «берлог», а Черемех откликнулся на приглашение Киарана и явился в город, кишащий церковниками. За неполные четыре месяца пребывания в замке, возле королевы и младенцев, знахарь никак не проявил себя. Но прошлой ночью ему удалось удивить Рэна. Возможно, Черемех не разбирается в женских и детских болезнях, зато, вне всяких сомнений, он знает, как ухаживать за ранеными.

— Ты королевский лекарь и должен вести себя соответственно.

— Главное слово здесь «лекарь», ваше величество, — произнёс Черемех, ощупывая отёчное плечо Ардия. — Королевский или деревенский — не важно.

Рэн пришёл в замешательство. А старик не так прост! Следом пришло осознание собственной ошибки: за четыре месяца он ни разу не побеседовал со знахарем, относился к нему и двум травницам как к предметам мебели, здоровье Янары и детей обсуждал только с Лейзой.

— Я смогу держать меч? — спросил Ардий.

Черемех промокнул рану тряпицей:

— Держать? Сможете.

— А сражаться?

Рэн опередил старика с ответом:

— Об этом рано говорить. Лично я не вижу причин для волнений.

— Спасибо, ваше величество, что не отнимаете у меня надежду. — Ардий кивнул знахарю. — А ты что скажешь?

— Я всякого в жизни насмотрелся, но так и не понял, почему один воин выживает после ранения в голову, а другой умирает от пореза на пальце. А вы хотите, чтобы я предсказал вам будущее. — Черемех сполоснул тряпицу в чаше. — Его величество прав: время покажет.

Рэн похлопал ладонью по спинке кушетки:

— Сегодня вы всем показали, что живы, здоровы и полны сил. Давайте на этом остановимся. Не покидайте покои без разрешения лекаря.

Ардий с возмущённым видом приподнялся на локте:

— Рыцарь должен подчиняться какому-то старику?

— Какой-то старик спас вам жизнь, — заметил Черемех обиженным тоном.

— Тоже мне, Ангел-спаситель нашёлся. У меня всего лишь порез под мышкой.

— Вот-вот, я и говорю, что некоторые умирают от пореза.

— Если мне суждено умереть, я хочу провести свои последние дни за кружкой эля в кругу друзей, а не с тобой.

Рэн развёл руками: