Белая лилия

Я прислушалась к себе. Чертик молчал, точно его больше не было в моей голове.  Настроение у меня было спокойное – никакого раздражения и недовольства. Было  только сомнение, смогу ли я справиться с Тамарой. Я смогла, используя свои экстрасенсорные  способности, выбраться незамеченной из больницы. Это здорово подорвало мои силы.  А схватка с Тамарой предполагала еще большие энергетические затраты. «Мне надо каким-то  образом восстановить свои силы, – думала я. – Поэтому можно набрать энергию от  деревьев – доноров. Или…»

– Ольга, – прервал мои размышления Анатолий. – Ты, наверно, плохо себя чувствуешь.  Я вижу, что не очень… Мы тут с Лизой разговаривали. Она сказала, что тоже может  остановить действие энергетических слепней. Так ведь, Лиза?

Лиза молчала, словно обращались не к ней.

Глава 29

Рабочий день закончился, все сотрудники страховой фирмы «Золотая саламандра»  разошлись по домам. Альбина Эдуардовна сидела в офисе одна и ждала Кирилла, который  должен был подъехать за ней с минуты на минуту.

После того как Побережнова получила сообщение от Сережи о трагической случайности  с Ольгой Калиновой, она точно встряхнулась. Она по иному смотрела на свои финансовые  проблемы. «Надо преодолевать жадность», – вспомнила она вчерашние слова Ольги и  приняла для себя окончательное решение, о котором сразу же сообщила юристу.

После ухода Маши, в ее кабинет больше никто не заходил и никто не звонил.  Альбина Эдуардовна сидела в тишине и все думала, думала, думала. Прежде всего об  Ольге. Она спрашивала себя, почему это случилось и надеялась на чудо, что все  обойдется, что Ольга не только не умрет, но и быстро поправится.

Она думала о Сереже, который больше не звонил ей и не возвращался на ее «Мерседесе».  Побережнова не могла понять, куда он тратил деньги, почему он не может  приобрести себе сотового телефона, которые, по словам Тани, есть у половины ее  одноклассников.

Альбина Эдуардовна, разнервничалась от того, что не может узнать, как обстоят  дела у Ольги и у Сережи с милицией. Воспоминание об уволенной Лизе Савельевой,  снова всплывшей на ее горизонте, также добавило в ее кровь адреналина. Директриса  «Золотой саламандры» почувствовала, что сердце стало биться учащенно. Такое в последнее  время с ней случалось часто.

Альбина Эдуардовна налила в маленькую серебряную рюмочку бальзам и выпила. Она  уже не помнила, кто подарил ей бутылочку этого удивительного бальзама, он  появился в ее кабинете накануне 8 марта среди прочих даров – цветов, вин и  конфет, и только несколько дней назад оказался востребованным. Его даже не унесли  с собой воры, позарившиеся на картины и бутылку настоящего французского вина.

Альбина Эдуардовна почувствовала облегчение, мрачные мысли отошли на второй план,  и она подумала о хорошем: о Тане и Кирилле. Она вспомнила, что Кирилл всегда  находил общий язык с ее дочерью, чего нельзя было сказать о ней самой. На  сегодняшний вечер Альбина Эдуардовна возлагала особые надежды. Она думала, что  легкий ужин в ресторане втроем станет началом их семейной жизни. «А для чего же  все начинать с начала? – спрашивала она себя и отвечала сама себе. – Чтобы все  было по-новому».

Побережнова услышала, как громко хлопнула металлическая дверь, закрывающаяся на  кодовый замок, а потом тяжелые торопливые шаги. Она узнала, что это не шаги  Кирилла. Это были шаги ее отца.

– Ты зачем здесь? – спросила Альбина вместо приветствия.

– Пришел посмотреть на полную дуру, – ответил Эдуард Михайлович.

Такого тона она не слышала от отца ни разу с тех пор, как она стала руководить «Золотой  саламандрой». Она не могла сразу сообразить, в чем дело. Перед его приходом она  думала о Кирилле. «Неужели он узнал, что мы помирились, и это его рассердило?»

– Не притворяйся, что ты не понимаешь, в чем дело! Дура безмозглая!

– Да ты сам сошел с ума! Врываешься ко мне, обвиняешь меня!

– Значит ты не понимаешь, в чем я тебя обвиняю? Я тебе объясню, доченька моя  золотая. Я нажал на все рычаги, поднял все связи, чтобы тебя, дуру, из ямы  вытащить…

– Какие рычаги, какие связи? – растерянно спрашивала Альбина, на самом деле не  понимающая, куда клонит отец.

– На те, которые могут повлиять на решение немецкой ассоциации страховых обществ,  – отчеканивая каждое слово, говорил отец. – думаешь, они просто так решили  благотворительностью в твою пользу заняться?

– Признаться, я удивилась, что они решили повлиять на «FSG». Но что к этому руку  ты приложил, мне в голову не пришло…

– Не пришло! – крикнул Эдуард Михайлович и стукнул кулаком по столу. – А отказаться  от их помощи, тебе пришло в голову!

– Что! – крикнула Альбина Эдуардовна и, в свою очередь стукнула кулаком по столу,  от чего серебряная рюмка подпрыгнула и упала на пол. – Я не отказывалась от их  помощи, как раз наоборот…

– Как не отказывалась? Мне только что позвонили и сказали, что пришел от тебя факс,  в котором сообщается, что проблемы с фирмой «FSG» у тебя больше не существует,  что найдены другие способы уладить дела с авиакомпанией.