Белая малина: Повести

— Недавно он на танцах был! — ответил кто-то.

— Вот он я, вот, кто меня ищет? — откликнулся я.

Оказывается, рано успокоился. Мне, как шаферу, полагалось поблагодарить наших гостей-карджынцев и преподнести им почетный бокал. В другое время я бы, может, доверил эту обязанность кому-нибудь другому, но сейчас, когда мне представлялась возможность еще раз увидеть Дуду, я готов был нести бокал хоть до самого Карджына. Одному идти было бы неверно, я решил прихватить с собой Темиркана и объяснил ему, кому и с какой целью мы несем бокал. Тут мне пришла в голову еще одна мысль: что, если гостям преподнести не один, а три бокала? Возможно такое по этикету или нет?

Я посоветовался с ребятами, и все сошлись во мнении, что три бокала, конечно, почетнее, чем один. Вот только кому именно их преподнести? В этом-то и была вся загвоздка. Но как бы там ни было, один из бокалов должен обязательно оказаться в руках Дуду, объяснил я Темиркану. Пусть он заговорит с девушкой, узнает ее фамилию, а заодно, если удастся, и где она работает…

— Третий бокал мы хотим преподнести женщинам и от всей души поблагодарить их. Пожалуйста, гармонистка! — Услышав слова Темиркана, Дуду зарделась, засмущалась, но бокал взяла. При этом она отложила гармонь в сторону и бросила на меня мимолетный взгляд. После того, как первые два бокала пива были опорожнены, настал черед Дуду. Недолго думая, она снова протянула бокал Темиркану.

Тот замахал руками:

— Нет, нет, так не бывает!..

Девушка не отвечает, но глазами просит, умоляет взять у нее бокал, ведь как раз Темиркану и полагается его выпить.

— Значит, по-твоему, я должен своим же маслом смазать себе губы, так?

В конце концов Темиркан сдается и берет бокал.

— Ну что ж, вижу, девушка ты юная, красивая, пожелаю тебе обрести счастье в жизни.

— То, что она девушка, а не парень, это мы и сами знаем! — смуглая карджынка и здесь умудряется вставить свое слово, чем вызывает всеобщий смех.

— Прости меня за необдуманную речь, я не хотел тебя обидеть, — извинился Темиркан перед Дуду, — Пусть твои мать и отец насладятся светом своего солнца. Веселых тебе дней!

— Гармонь! — выкрикнул кто-то.

Дуду подали гармонь. Темиркан медленно приложился к бокалу с вином. Пил он долго, чтобы дать гармони поиграть всласть, а я в это время поглядывал на Дуду. Конечно, незаметно, чтобы это никому не бросилось в глаза. Но если я украдкой следил за Дуду, то нашлись такие, которые в то же самое время следили за мной. Я понял это после того, как смуглая карджынка, — чтоб ей пусто было! — потихоньку подобравшись ко мне, вдруг взлохматила мои волосы:

— Эй, парень, ты на кого заглядываешься? Эта девушка нам самим нужна!..

Я почувствовал себя так, будто меня уличили в воровстве или еще в чем-нибудь предосудительном. Мне бы сразу же ответить что-то, отшутиться, я же стоял, словно каменный. Хорошо, Темиркан пришел на помощь.

— Если она вам так сильно нужна, то и держали бы ее дома! Или на вашу гармонистку и взглянуть нельзя?

— Так глядеть нельзя!

— Как это так?

— А так, будто проглатываешь ее вместе с гармошкой…

— Ладно, гармошку можете оставить себе.

— Гармошка-то не наша, а ваша.

— Все равно забирайте. А девушку нам оставьте…

— А твоя мать чьей дочерью будет?..

— Старшей сестры брата матери!..

Все рассмеялись. Не удержался и я от улыбки, только не до веселья мне было. Как мы с Темирканом сбежали от карджинцев, я и не помню…

IX

Удивительно все же, как крепко мы сдружились с семьей Дзапара. Крыша над нами общая, хлеб-соль на столе, новости, проблемы — все тоже общее. Быстро привыкли к нам и соседи. Порой с работы я возвращаюсь поздно — в день дежурства могу задержаться до двух-трех часов ночи. Соседи каким-то чудом узнают об этом, и наутро после моего дежурства детей на улицу стараются не выпускать. Я сам недавно слышал, как соседская старушка звала свою внучку: «Иди домой, вчера Казбек допоздна работал, ты его разбудишь!..»

Дзапар стал моим лучшим другом и советчиком. Он старше меня всего на десять лет, но исходил вдоль и поперек всю республику, ему есть о чем рассказать, что вспомнить. Стоит мне после работы хоть немного задержаться, и Дзапар с улыбкой начинает укорять меня:

— Конечно, дома тебя никто не ждет, ты никого не боишься, так почему бы тебе и в самом деле не порезвиться на воле! Но знай, радость твоя будет недолгой. Рано или поздно каждый из нас все равно совершит эту ошибку!

«Ошибкой» Дзапар называет женитьбу. Услышав такие речи мужа, Дзандзабах начинает хмуриться.

— Что это ты бросаешь на меня удивленные взгляды? — спрашивает ее в такие минуты Дзапар. — Я вот ошибся в свое время и добровольно сознаюсь в этом, а сколько еще на свете таких обманувшихся! Это вот женщины всегда в выигрыше.

— Будь это так на самом деле…

— Так оно и есть!..

— Не слушай его, Казбек. Пусть он лучше расскажет, сколько раз его сватов выпроваживали ни с чем…