Белая мышь

Мне дали возможность написать письмо. Надеюсь, оно тебя найдёт, и найдёт в добром здравии. У меня почти не остаётся времени, скоро меня заберут, поэтому буду краток. Как мне подвести черту под нашей совместной жизнью? Я мог бы сказать, что люблю тебя. И это правда. Я мог бы сказать тебе, что каждая секунда рядом с тобой стоила тысячи лет в этом месте. И это правда. Но ты всегда была человеком действия, поэтому я просто расскажу тебе, что я сделал. Нэн, мне предложили последний ужин, и я попросил только одно – бокал Krug 1928 года. Бём только что лично принёс его мне. Я поднимаю тост за твоё здоровье, моя любимая девочка.

Мне не страшно. Больше всего в этом мире я хочу, чтобы ты была счастлива. И последним словом, которое я произнесу, будет твоё имя.

Я тебя люблю, вечно. Анри.

И она заплакала – во второй раз с тех пор, как вернулась во Францию, и рыдала до боли в рёбрах. Денден обнимал её до тех пор, пока она не выплакала самое страшное.

Когда вернулся Гэрроу, они всё ещё сидели на лестнице, как дети в ожидании возвращения родителей. Нэнси встала, аккуратно положила письмо в карман и открыла ему дверь.

Гэрроу заглянул внутрь и скривился.

– Чёрт. Прости, что возвращение домой оказалось таким.

Денден тоже встал и забрал из гостиной их рюкзаки.

– Это всего лишь дом, Гэрроу, – сказала Нэнси. – Я его продам. Вернусь в Париж, обойду с Денденом и Рене все бары. Вряд ли я смогу продолжать здесь жить.

– Мы не дадим тебе скучать, – сказал Денден, выходя на крыльцо.

Гэрроу засунул руки в карманы и втянул голову в плечи.

– Нэнси, хочешь проехать по городу, раз уж я на машине? Но смотреть особо не на что. А утром я могу вас обоих отвезти назад, к вашим мальчикам. Как ты понимаешь, каждая деревня в Оверни захочет закатить вечеринку в вашу честь. И они захотят видеть тебя.

Она взглянула на Дендена, и он кивнул.

Нэнси вышла из дома и закрыла за собой дверь. Это она сможет – немного задержаться, попрощаться, убедиться, что её мужчины заново устраиваются в гражданской жизни.

– А потом я, скорее всего, смогу помочь вам с работой в Париже, если захотите, – продолжил Гэрроу. – Это будет что-то невыносимо скучное в посольстве. Будете перебирать бумажки, но, видит бог, дел нас ждёт невпроворот, придётся много с чем разобраться.

– После цирка – самое то, – сухо сказал Денден. – Я подписываюсь, Гэрроу, если зарплаты будет хватать на бренди.

Они вернулись в машину. Денден сел на заднее сиденье, а Гэрроу, проявив довоенную галантность, открыл перед Нэнси дверцу пассажирского, и они медленно покатились по улицам израненного города.

Кафедральный собор, судя по виду, избежал самого страшного и по-прежнему нёс вахту над разбомбленным портом, наполняясь молитвами рыбаков и их жён. По мере того как дневной свет покидал небесную гладь, одна-две маленькие лодки пробирались в воде между обломками более крупных судов, чтобы собрать сети.

Чтобы привести всё это в порядок, потребуется целая вечность, думала Нэнси, выглядывая из окна автомобиля и положив подбородок на ладонь. Начинался медленный и болезненный процесс восстановления, создания твёрдого основания и для воспоминаний, и для забвения. Страшно сложное дело переписывания законов, пересмотра норм, восстановления репутации, уважения и доброй воли, на которых держится мир. Это будет нудная, полная компромиссов работа – ничего общего с ужасом и накалом её жизни в Оверни.

Гэрроу переключил передачу, и машина поползла вверх, в Старый квартал. На куче строительного мусора они увидели пожилую женщину и маленькую девочку, собиравших в тачку относительно сохранные кирпичи. Рядом с мусором были сложены аккуратные стопки уже спасённых кирпичей.

– Гэрроу, останови, пожалуйста, машину.

– Что ты хочешь сделать, Нэнси? – спросил он, когда она вышла.

Она закрыла глаза от слепящего солнца и показала на женщину и девочку:

– Я хочу им помочь. – И начала взбираться на кучу мусора.

Гэрроу повернулся к Дендену.

– А нам что делать?

Денден смотрел, как она поздоровалась с женщиной и девочкой и наклонилась за кирпичом.

Вздохнув, Денден вышел из машины, а Гэрроу заглушил двигатель и последовал за ним. Денден прищурился и достал из кармана солнцезащитные очки.

– Ты знаешь, что нам делать, – сказал он, надевая их. – Идти за ней, конечно же.

И они начали карабкаться вверх.

Историческая справка

В интересах нашего повествования мы изменили даты и последовательность событий, придумали некоторые эпизоды, выпустили из повествования одних людей, а других объединили в собирательные образы. Однако из уважения к Нэнси и людям, с которыми она воевала, а также их семьям мы хотим кратко рассказать читателям о тех изменениях, которые мы внесли, и порекомендовать дополнительные источники информации тем, кто хочет узнать больше.