Белая мышь

– За фюрера! – произнесла она. Даже в этом состоянии у них сработал условный рефлекс. Каждый схватил свой бокал, поднял его и повторил тост, не сводя глаз с девушки, пыхтящей на коленях у мальчика.

Нэнси ощутила прикосновение губ к вину. Ей захотелось выпить его самой, испить до самого дна, но она удержалась. Где-то в этом здании её ждёт Бём.

Нужно отдать должное таблеткам УСО – дальнейшие события развивались стремительно. Её друг начал тяжело дышать и схватился толстыми пальцами за горло. Второй офицер встал, сделал два неуверенных шага к двери, а потом упал на красно-синий ковёр, постеленный поверх полированного паркета, и начал биться в конвульсиях.

Офицер, обнимавший Нэнси, впервые за всё время взглянул ей в глаза. На его мясистом лице отразился шок, гнев и, наконец, к её глубокому удовлетворению, узнавание. Он потянулся за пистолетом, и Нэнси даже не стала его останавливать. Она просто выхватила у него поясной нож и перерезала ему горло.

Девушка забилась в угол и закрыла лицо руками, не в силах кричать от страха и шока. Нэнси сняла со своего офицера, лежащего теперь на столе, пояс и застегнула у себя на талии. Он сел ей на бёдра, как американский ковбой. Мальчик был уже мёртв. Последний офицер смог поднять руку с пистолетом, но его рвало, и, не успев сделать выстрел, он боком упал на пол.

Нэнси переступила через его извивающееся тело и раздвинула шторы. За спиной у неё было светло, и она помахала во тьму. Этот знак нельзя было назвать неприметным, но этого и не требовалось.

Сейчас ей владела тёмная бездна. Она вспомнила, что этим садистским ублюдкам нравится Ницше и его фраза: «Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя». Нэнси всегда считала, что она довольно слабая. Подобными сентенциями обменивались пьяные журналисты в парижских барах, когда хвастали про встречи с опасными людьми. Но теперь она стала понимать её смысл. Она сама стала бездной. Она вобрала её в себя, когда застрелила шпионку Бёма, а теперь бездна не просто смотрит на этих сумасшедших – она пришла, чтобы поглотить их.

53

На улице было тихо, но эта тишина означала не мир, а всего лишь ожидание. Услышав рёв двигателя, караульные схватились за оружие, но слишком поздно. Фургон, угнанный у жандармов, подкатил ко входу, Хуан высунулся из кабины и застрелил караульного, который провёл внутрь Нэнси, а Родриго встал на подножку и ликвидировал из своего «Брена» пулемётную позицию слева. Хуан уже бежал по ступенькам, стреляя от бедра. Нэнси, улыбаясь, смотрела, как Рене встал и направил базуку на заднюю дверь.

Здание сотряслось. Оставшиеся на столике бокалы задребезжали. Девушка запищала. За разбитое заграждение вбежали ещё шесть маки. Четверо заняли позиции на охранных вышках и встречали полураздетых охранников, выбегающих из расстрелянной задней двери, пулемётными очередями.

Нэнси переступила через трупы офицеров, проверила пистолет и амуницию у себя на поясе и вышла в коридор, который напомнил ей о занятиях по стрельбе на базе в Инвернессе, когда инструкторы тянули рычаги и перед тобой выпадала цель – из-за кустов, из дверных проёмов. Нэнси сделала двойной выстрел от бедра, ликвидировав двух караульных, которые вышли из-за угла в обшитый панелями коридор. Из другой комнаты вышел заспанный капитан, на ходу крепя за ушами тонкие линзы в стальной оправе и недоумённо моргая. Увидев её, он замер, поднял руки и начал что-то говорить. Она выстрелила дважды в центр его груди, и пули отбросили его назад, в комнату. Нэнси подошла и присмотрелась к нему. Он ещё моргал, у него двигались губы, но секреты, которые он пытался рассказать, расслышать было уже невозможно, как и секреты того мальчика, который уходил из жизни у неё на глазах на улице в Марселе. Она выстрелила ему в лоб и ушла. Ещё один нацист, поглощённый бездной. Вернув пистолет на пояс, она достала нож.

Немцы сфокусировались на отражении атаки с заднего входа, поэтому половина караульных на её пути стояли к ней спиной. Из-за этого убивать их было почти слишком просто. Окровавленный нож уже начал скользить, и пришлось вытереть ладонь и рукоятку о платье. Напевая гимн партизан, Нэнси спустилась по главной лестнице, словно направляясь на встречу с мужем в лобби-баре отеля. Повсюду сновали маленькие человечки в серо-зелёной форме. Со стороны кухни послышался крик и пулемётная очередь. Значит, кто-то из ребят уже проник внутрь. Нужно двигаться быстрее. Первый этаж. Кабинеты.

Сержант, который вёл своих людей в заднюю часть здания, повернулся и увидел её. Он среагировал быстро, поняв, что времени доставать пистолет или нож нет, и с лёту ударил её кулаком. Содрогнувшись всем телом, она отразила удар левым плечом, всадила нож ему в живот и повела руку наверх. Этот нож почти не уступал её собственному экземпляру «Ферберн-Сайкса», которого она лишилась во время налёта на радиовышку. Тогда Лондон почти сразу же прислал ей новый кинжал взамен утерянного. Спасибо, дядя Баки.