Белая невеста, черная вдова

Под деревьями лесополосы продолжал лежать снег, а вдоль обочины уже зеленело. Уехать бы куда-нибудь подальше отсюда, в новую жизнь. В прошлом году ему предлагали длительную командировку в Австралию, а он отказался. Дурак.

Свидетель ДТП дорогу объяснил хорошо, и парня с собакой Дробышев вычислил сразу. Не заметить собаку было сложно, огромная овчарка носилась по большому пустырю, весело помахивая хвостом.

— Я боюсь, — вылезая из машины, поежилась Влада, посмотрев на собаку.

— Посиди в машине, — предложил он.

Парень их заметил, что-то сказал собаке, овчарка послушно уселась, приоткрыв пасть.

— Антон? — спросил Дробышев, приближаясь.

Свидетелю Антону было лет тридцать, он с любопытством оглядел Дробышева, потом быстро скользнул взглядом по Владе и широко улыбнулся.

Дробышев зачем-то соврал, что является погибшему в ДТП мужчине родственником. Свидетелю было наплевать, кем Дробышев является. О происшествии парень рассказывал охотно и весело, как будто эта история была забавным приключением.

— Все здесь и произошло, — объяснял парень, показывая в сторону шоссе. — Мы с Орланом гуляли. Не знаю, почему я на дорогу посмотрел. «Ауди» ехала километров сто тридцать, вильнула и сразу на встречку, а потом в столб. Хорошо еще, ни в кого не врезалась. Там навстречу «Киа» ехала, мы с тем водилой сразу подбежали, но ваш уже мертвый был…

Овчарке сидеть было скучно, она принялась жалобно поскуливать. Влада опасливо прижалась к руке Дробышева, он ободряюще погладил ей пальцы.

— Не бойтесь, — успокоил хозяин. — Это людей надо бояться, а собака просто так не бросается.

— Дождя в тот вечер не было? — спросил Дробышев.

— Нет, — дернул головой парень. — Нормальная была дорога. Похоже, вашему водителю плохо стало. Сердце, наверное. Я эту «Ауди» часто видел, хозяин всегда нормально ездил.

— Спиртным от него не пахло?

— Нет. А что, он пил? — весело заинтересовался свидетель.

— Нет, — сказал Дробышев. — Но все иногда случается.

Простившись со свидетелем, они медленно пошли к машине. Наверное, стоило перейти дорогу и рассмотреть полуповаленный погнутый столб дорожного освещения, но переходить дорогу Дробышеву не хотелось.

Трезвый человек, опытный водитель, переезжает встречную полосу и врезается в столб… Пожалуй, такое встречается не часто. Очень похоже, что водителю стало плохо.

Таня допускала, что Инну пытались отравить, но постоянные лекарства, которые соседка принимала, ослабили действие яда. Скорее всего, отравить пытались Егора, никто не знал, что он подарит бутылку тетке.

Вспоминать о Тане было противно. Он верил ей, когда она смотрела на него с нежностью. И жалел, что так долго не знал, как хорошо рядом с ней, и пугался, что мог еще долго этого не понимать.

Ему только казалось, что она смотрит на него с нежностью. На самом деле она просто оценивала, стоит ли тратить на него время.

— Ты пообедать не хочешь? — спросила Влада на обратном пути.

— Давай, — согласился Дробышев.

На самом деле ему срочно надо было ехать на работу, но думать о работе хотелось еще меньше, чем об убийствах.

Придорожный ресторан он едва не проехал. Влада, конечно, предполагала другое место для трапезы, но Дробышев решительно вылез из машины. Спутница помедлила, выбралась следом. Не стала возражать, видела, что сейчас лучше на него не давить. Зря он считал ее не очень умной.

И вообще, то, что когда-то их связывало, не могло исчезнуть бесследно, он напрасно пытался себе это внушить.

— Нужно выяснить, что Перфильев делал перед смертью, — жуя довольно вкусный шашлык, размышлял Дробышев. — Нужно узнать, откуда он ехал и с кем встречался. Позвони еще разок Дане, ладно?

Влада кивнула. Поковыряла салат из свежих овощей, отодвинула.

— Степа, ты чем-то расстроен?

Она заглянула ему в глаза. Он забыл, как она умеет пытливо на него смотреть.

— Нет.

Он ничем не расстроен. С какой стати ему расстраиваться? Баб, что ли, мало на свете?

— Степ, давай поедем ко мне, — предложила Влада, покосившись на остатки шашлыка. — Я тебя нормально покормлю.

— Мне на работу надо.

Высадив ее около дома и снова влившись в поток машин, Дробышев пожалел, что не остался с ней. Работа может подождать, а злость и тоску Влада точно помогла бы снять.

Ему пришлось остановить машину минут через двадцать. Он остановился, прижавшись к тротуару и недолго посидел, наклонившись к рулю. Ему стало страшно, что он действительно мог остаться у Влады, и тогда его жизнь кончилась бы. Этого он Тане объяснить бы не смог.

На работу Дробышев приехал злой, но совершенно успокоившийся. Он знал, что ему нужно делать.

Удивительно, но после ухода Степана Таня опять быстро заснула. А вот проснувшись в половине четвертого, заснуть уже не смогла. Не хотелось ничего, ни спать, ни вставать. И жить не хотелось.

Ольга Петровна заметила, когда в Таниной жизни появился Степан. Заметит ли она, что Степана больше нет, вяло подумала Таня, заставив себя встать, когда прозвенел будильник.

Ольга Петровна ничего не заметила, рассказывала про внуков, про дочь. И другие не заметили.