Белая победа (СИ)

— А говорили, что нет теперь гениев, — стараясь перекрыть шум толпы, прокричала Дана.

— Согласен, — прокричал в ответ Саша, помогая жене выбраться в проход.

В фойе уже началось обсуждение только что просмотренного представления.

— Это просто гениально, — говорила Инна, передавая Дане бокал шампанского. Из толпы вынырнули Саша, Витя и режиссёр «Сказки».

— Пётр Иванович, вы святой, — начала Дана, пожимая ему руку. — Как, скажите, как вы это делаете?

— Секрет, дорогая моя, — ответил Пётр Иванович Майский, польщённый похвалой.

Дана с Инной и мужьями ещё немного поговорили про спектакль, а потом Майский тихонько отвёл в сторону Сашу.

— Александр Васильевич, — начал он. — Я знаю, что ваша компания не продюсирует театры, но, может быть, вы попробуете. Поговорите с нашим ведущим и многоуважаемым артистом, я думаю, мы найдём общий язык.

— Конечно, я ничего не обещаю, но попытка не пытка, — весело согласился Саша, который впервые за полгода выбрался в такое большое общество, да ещё и в неформальной обстановке. — Думаю, ничего не выйдет, это не от меня зависит, но поговорить с артистом — стоящее дело, когда ещё представится такая возможность?

Майский одобрительно улыбнулся и повёл Сашу на второй этаж. Пройдя метров тридцать, они оказались перед дверью кабинета, но в темноте Саша не смог разобрать, что написано на табличке. Если бы он смог это сделать, то никогда бы не зашёл туда. Майский постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошёл. Тут Саша всё понял и от удивления слегка икнул: за столом сидел его отец — Олег Павлович Табаков.

— Вот, Олег, привёл к тебе продюсера, Сашу Сколкина, — начал Майский, присаживаясь в кресло, где три дня назад сидела Лора Льюис.

Они начали разговор после того, как Майский познакомил Сашу с Табаковым. Пётр Иванович начал вкратце расписывать достоинства Табакова и перспективу их сотрудничества. Саша почти не слушал его, лишь приподнимал с издёвкой бровь, слушая, как Майский разливается.

«Знал бы Петя, что этот человек на самом деле из себя представляет, вмиг бы поскучнел, — думал Саша. — Хорошо хоть он сейчас выпивший, не заметит сходства между нами».

В это время Майский закончил свою пиар-компанию и вопросительно посмотрел на Сколкина.

— Знаете, Пётр Иванович, — зевнул Саша, — извините, конечно, но нашей компании это, увы, не интересно.

— А, ну и ладно, — весело махнул рукой Майский и отпил из принесённого с собой бокала. — Я же просто, так, чисто из спортивного интереса — а вдруг получится! Ну, на нет и суда нет. Вы ещё поговорите, пообщаетесь, а я пойду. Адью! — И Майский, слегка покачиваясь, вышел из кабинета.

Когда за Петром Ивановичем захлопнулась дверь, в кабинете воцарилась гробовая тишина. Казалось, что её можно было потрогать руками. Наконец, Саша произнёс:

— Да, ладно! Я сегодня в хорошем настроении и могу позволить, чтобы мне поканифолили мозги. Давай, начинай!

Табаков начал говорить то, что собирался сказать ещё в кафе. Он говорил о том, что очень сожалеет, что он виноват, что он хотел увидеть сына, но ему всегда мешали обстоятельства…

— Стоп, — резко прервал его Саша. — Начало было хорошим, но теперь пошло сплошное враньё. Ноги у тебя, что ли, были сломаны всё это время или ты был парализован? Нет, уж, давай честно. — Сколкин взял со стола бутылку дорогого импортного виски “Джим Бим”, налил себе в стакан и вопросительно посмотрел на Табакова, держа в руках бутылку, как бы говоря «тебе налить?» Табаков отрицательно мотнул головой. Саша пожал плечами и отпил из стакана.

— Хороший виски, — сказал он, немного поморщившись. — Мы остановились на том, что обстоятельства мешали тебе встретиться со мной.

Табаков решил, что не стоит пытаться обелить себя перед этим человеком, собственным сыном, которого он так предал. Теперь Табаков понимал, что он именно предал, а не просто бросил этого мальчика, который теперь стал взрослым, успешным мужчиной, который, казалось, видел его насквозь. Олег вздохнул и начал свой рассказ. Он рассказал Саше про то, как познакомился с его мамой, как влюбился в неё. Потом она влюбилась в него, как они были вместе и про то, как он её бросил. Саша уже слышал этот рассказ в интерпретации своей мамы, теперь он слушал другую точку зрения на произошедшее. Да, эти люди по-разному видели события, но суть была одна — Табаков бросил Сашу и его маму.

«Теперь он этого не отрицает», — подумал Саша, глядя на сидящего в кресле человека.

— Что же, — произнёс Саша, когда Табаков закончил. — Я тебя выслушал. Теперь моя очередь говорить. Саша сел поудобнее, налил себе ещё виски и начал: