Белая птица

Всегда возвращаясь домой».

* * *

Вот так говорила девчонка простая,

В столицу и в новую жизнь улетая,

Родную семью и друзей покидая,

Ведомая детской мечтой.

С собою везла чистоту горной речки,

Бабушки милой подарок – колечко,

Полное львиной отвагой сердечко

И взгляд «чайных роз» колдовской.

* * *

А все начиналось не так интересно:

Работа, квартира, где лишний и тесно,

И поиск под солнцем достойного места,

Чужой где не быть средь своих.

Конечно, боялась сломаться, пропасть,

Ведь только в столице такая напасть:

Людей так, что яблоку негде упасть,

А ты одинок среди них.

Москва – город грез, город снов и желаний,

Москва – город-явь, тягот и испытаний,

Бессмысленных встреч и пустых обещаний,

Москва – это город-магнит!

Москва – город слез, но, не веря слезам,

Златую главу преклонив к образам,

Жжет свечи Георгию и небесам,

И знает – добро победит!

И чистой душой та девчонка ждала

От грозного города каплю тепла,

И верила в счастье, и просто жила

Неся свой наивный свет.

С надеждой большой на удачу в пути

Не думала, что ей придется пройти,

И ветер попутный пыталась найти,

Как многие в их двадцать лет.

* * *

Сразу удача была ей ниспослана:

Работать попала в оркестр Утесова.

И там поняла, что все роли уж розданы —

К чему закрывать глаза?

Забыв концертмейстерство, словно табу,

Все делала так, будто знала судьбу.

В подзорную ли увидала трубу

Те алые паруса?

Но ждать их не стала и кинулась вплавь,

Недолго решая, где сон и где явь.

Характер такой, что попробуй, заставь

Поверить в слова твои.

Она и сейчас верит только в совет

Того мудреца, уж которого нет:

«Не слушай советов чужих, человек,

Законы судьбы – свои!».

* * *

Таков был эпиграф в романе «Москва».

Рубила с плеча. А права, не права —

Нам время сказало. И эти слова

С тех пор повторяет вновь.

Жила и живет на пределе, неистово.

Любила и любит лишь сердцем. И пристально

В любви ищет силу, спасенье и истину,

А в истине видит любовь.

* * *

А первой главой ее книги в столице

Стал «Факел» (полжизни до «Императрицы»),

ВИА, известный лишь единицам —

Тем людям, кто в нем и играл.

Играли порой все то, что придется,

Что любят, не любят, что не продается,

И вряд ли ценителей много найдется,

Кто это всерьез понимал.

Гастрольные туры в глубинки России

Не столь романтичны, комфортны, красивы,

И нужно иметь не дюжие силы,

Источник ища в миражах.

Смотрела, терпела, в лишениях училась —

Вот так героиня моя закалилась.

И это, как водится, ей пригодилось

В дальнейших крутых виражах.

И после концерта в краю незнакомом

Автобус гастрольный был крышей, был домом.

И пусть уступал он богатым хоромам,

Но лучше его не найти.

Свернувшись клубком, как котенок замерзший,

Она, засыпая, все грела ладоши.

А ветер осенний ей пел о хорошем,

Что быть должно впереди.

Но ветер-обманщик не все рассказал.

Усталый шофер надавил тормоза.

Она, потянувшись, открыла глаза,

В них город гастрольный возник.

«Здесь будет наш следующий концерт?» —

Спросила с улыбкой она на лице.

И сразу подумала о певце,

Что выступит после них.

– А что? Говорят, он успешен, красив.

Ну чем, в самом деле, тебе не жених?

Хотя, кто мы, в общем, для важных таких? —

Сказал кто-то в группе, смеясь.

– Отец – композитор, большой человек!

И сыну готово и масло, и хлеб

На ужин, на завтрак и на обед.

Захочет – не сможет пропасть!

– Да что «все готово»! Ведь можно умом!

Вон сколько успешных сегодня кругом!

Мы с ним познакомимся и поймем,

Достоин ли он высоты.

– Сегодня мы лишь антураж для него

И сто грамм для зала, чтоб ждали его!

А он на закуску – дороже всего,

Как с взбитым кремом торты.

– Какие мне мама в детстве пекла!!!

Однажды история даже была…

На день я рожденья друзей позвала,

И вынесла мама мечту:

Один торт, где мишка сидит косолапый,

Второй – там семейка ежей: дети, мама и папа, —

И третий был домик с собачкой носатой

(Такую себе заведу).

Все дети сидели с открытыми ртами…

Я так благодарна за все это маме!

И хоть города сейчас между нами,

Я вижу ее в каждом сне.

И папу, конечно, и мой светлый город,

И каждый тот миг, что любим и так дорог.

Я, может, уже пожалела раз сорок…

Но если вернусь – на коне!

Семейные гены – добиться успеха.

Вот папа мой так же однажды уехал,

И был циркачом – повелителем смеха,

По прозвищу Аллегрис.

Теперь он актер, режиссер оперетты,

Дает интервью в городские газеты.

А гости бывают у нас – самоцветы,

Друзья театральных кулис.

– Зачем убежала от жизни такой,

Где все, что захочешь, лежит под рукой? —

Сказал гитарист, покачав головой:

– Девчонка, романтики нет!

Признание, любовь – не надежнее ветра!

Сейчас на коне – завтра ты в горстке пепла.

Пресытится зритель, не вспомнят газеты,

Погаснет таинственный свет…

– Пускай свет погаснет. Я знаю: всегда

По жизни ведет меня чудо-звезда,

Она будет компас в ночи. И тогда

Я выберу верный путь.

Они говорили о чем-то еще

И спорили громко, порой горячо.

Но каждый готов был подставить плечо

И горы для друга свернуть.

* * *

В тот вечер для них был обычный концерт.

Зал хлопал в начале и хлопал в конце.

А только улыбка ее на лице

Пропала на несколько лет.

Та встреча была очень важной в судьбе,

И может, она не призналась себе,

Но словно колоду держала в руке —

И выпал пиковый валет.