Белая пыль

— Так коррупционер, — развел руками Сергей. — Вот и ушел. Давай я тебе пятерик дам, ну нету больше налички. И мы разъедемся.

— Значит, взятку предлагаешь? — Офицер продолжал улыбаться. — Понятно. Но это вообще-то лишение. Ты же выехал на дорогу с односторонним движением. Прямо на встречку. Аварийная ситуация. Могли быть жертвы.

— Слушай, лейтенант, у тебя есть жена? — спросил Сергей, рассматривая обручальное кольцо на безымянном пальце левой руки офицера.

Гибэдэдешник внимательно слушал, но ни ухом, ни остальными частями тела не повел.

— Мы с напарником сейчас следим за одной шалавой, которая мужу рога ставит утром, вечером и ночью. Вот ты сейчас на дежурстве, — говорил Сергей, — твоя честная жена спит одна в постели и дождаться тебя не может, скучает. Она верная, хорошая, а вон та стерва, — он кивнул в сторону дороги, — мужу нервы мотает. Он в командировке, ребенок малолетний дома один, а баба шаболдается. Не порядок, согласись. Сейчас я картинок наделаю, чтобы клиенту было что своей шлендре предъявить, и получит та по заслугам. Таких ведь наказывать надо, сам понимаешь. А если я сейчас за ней не успею, он не успеет, — Сергей размахивал рукой, — другой не успеет, то бабы наши распустятся. В публичном доме будут жить. Сам подумай.

Лейтенант закусил нижнюю губу. Подумал.

— Ладно, валите, — махнул он своим черно-белым жезлом. — Только давай вот это свое. — Офицер указал на пятитысячную купюру в пальцах Сергея. — Жене цветы куплю, — пояснил он.

Парочка уже не надеялась на благоприятное развитие событий. Оба сыщика наверняка думали, что упустили заветный автомобиль. Но, развернувшись на выезд, они выдохнули, потому что мимо них пронеслась «Мазда CX-9» красного цвета.

Теперь Сергей вел машину осторожно, притормаживал, перестраивался, не давал возможности засечь себя.

— Как вы его мастерски убедили, Сережа, — хохотнул Егор Ильич. — Я от вас таких слов про женщин за все годы не слышал.

Сергей с грустным видом вздохнул.

— С человеком, Егор Ильич, нужно разговаривать на его родном языке. Тогда он и поймет больше. И посочувствует в меру сил.

Глава 11

Долгая бессонная ночь вымотала Настю. После встречи рассвета она еще раз проверила замки входной двери, положила свою сумочку под подушку и уснула прямо в одежде. Нежа легла рядом. Лежала тихо, разглядывала лицо матери и маленькой ладошкой гладила руку Насти. Порой дети от усталости не засыпают. Наоборот, от перевозбуждения маются, словно пьяные. Дрема накатывает, а уснуть не могут.

Тишину комнаты разрезал приглушенный звонок. Нежа привстала, повертела головой в поисках источника звука. Не нашла. Тогда она слезла с кровати и, как сомнамбула, стала ходить по комнате, заглядывая под столы, кресла. Встала на коленки, заглянула под кровать, поднялась, поднесла ухо к голове матери. Просунула тоненькую руку под подушку, зажмурилась от напряжения и потянула что-то. Вытащила сумку, из которой доносились звуки. Настя не шелохнулась.

Девочка открыла сумку, достала телефон, покрутила в руках. Нашла кнопку сбоку и сдвинула в противоположную в сторону — звук исчез. Нежа выронила из рук и телефон, и раскрытую сумку прямо на пол. Полусонная, повернулась к кровати, сложила руки на бежевую шелковую простыню, упала в нее головой и в такой неудобной позе, сидя на пятках, засопела, провалившись в сон.

Настя проснулась далеко за полдень. Комната была наполнена светом. В первые секунды ей показалось, что она в отеле на берегу океана, как много лет назад, когда, окончив институт иностранных языков, она прилетела в Панаму на стажировку. Отец тогда был жив, а матери она не знала. Еще в детстве отец сказал ей, что ее мама была очень хорошим человеком. И все.

Она была поздним и единственным ребенком, потому избалованным. По-хорошему избалованным. Хочешь иняз — на тебе иняз, только учись. Хочешь на море отдохнуть — не вопрос. Куда стажироваться? В Панаму? Больше не нашлось испаноязычной страны на твой вкус? Ну, хорошо, поезжай. Влюбилась в местного племянника мэра города? Жаль, что не смогу приехать на свадьбу, я приболел. Потом прилетите в Москву — сыграем вторую. Здесь.

А потом не получилось. У папы остановилось сердце. А она узнала об этом уже спустя много времени после похорон. Так сложились обстоятельства. В Москву не поехала, решила, что всегда застанет отца на том месте, где он теперь лежит, потому можно не торопиться. Квартира же и все имущество были давно переписаны на нее.

Ее муж оказался капризной инфантильной особью. Совсем не каменной стеной. Через пару-тройку месяцев влюбился в местную креолку, а Настя оказалась на съемной вилле. Деньги на счета папа предварительно перевел. Год-два она могла вообще ничего не делать. Но ее неуемная тяга к приключениям повела ее в тусовку русских эмигрантов.