Белая пыль

— Конечно. Так и есть. Но основным свидетелем должен был проходить тот самый Семен — основатель «Добра и Света». Дело в том, что за несколько месяцев до убийства, жертва предполагала о готовящемся на него покушении. При этом Анастасия смогла убедить своего мужа дать показания и раскрыть все основные сведения о наркотрафике, ключевых фигурах и объемах поставок. Что послужило бы веским основанием и приданию суду фигурантов — организаторов и руководителей данной преступной группировки. Семен же, заключив сделку со следствием, получил бы десять лет, половину максимального срока, — пояснил мужчина. Ну и вышел бы по УДО лет через шесть.

— Ну, хорошо, сказал Сергей. — Его убили. Теперь вы хотите сказать, что показаний его супруги вам мало?

— Вы правы, мы могли бы использовать ее показания, однако для нас стало полной неожиданностью наличие у супруги погибшего психического заболевания в виде диссоциативного расстройства идентичности. Ранее оно было никем не зафиксировано. Наши специалисты считают, что оно возникло в последнее время, после гибели супруга. Вы наверняка сами могли убедиться в его наличии.

— Все-таки раздвоение личности, — пробормотал Егор Ильич, внимательно слушавший фэсэошника. — Значит, это был просто дефект фотографии.

— Что вы сказали? — переспросил Алексей.

— Коллега говорит, что мы не специалисты и в этом не разбираемся — ответил Сергей, решив вернуть фэсэошника к разговору.

Тот продолжил:

— А это полностью разваливает дело. Вы сам понимаете, где наркотики, там большие деньги. Адвокатам нужно будет только затребовать психиатрическую экспертизу, и на этом вся наша многолетняя работа превратится в пыль. Я не говорю уже о социальных последствиях. Вы же представляете, что ненаказанная преступность приобретет только увеличенные масштабы.

— Ну, хорошо, а как мы в такой ситуации сможем помочь? — спросил детектив.

Алексей кивнул.

— Дело в том, что Измаил, которого мы считаем одной из ключевых фигур, уверен, что Семен оставил после смерти важную доказательную информацию, которая сейчас находится у Анастасии. Она же, в свою очередь, отрицает наличие у нее каких бы то ни было сведений. Мы подозреваем, что Измаил прав, но в связи с присутствием у Анастасии вышеуказанного расстройства, она, скорее всего, не отдает себе отчет в своих действиях и поступках. Мы подозреваем, что в настоящее время внутри Анастасии живут три личности. Одна — приходившая к вам и подписавшая контракт, по которому вы занимаетесь слежкой за ней. Вторая сейчас наверху — серая мышка, мать и жена. Эти обе личности не знают, где находятся нужные нам документы. А вот третья, которая практически никогда себя не проявляла, словно умерла вместе с Семеном, но именно она должна нам помочь.

— Ну и как вы себе представляете нашу помощь в этой ситуации? — нетерпеливо спросил Егор Ильич.

— Заболевание, которое возникло у нашей подопечной, будем ее так называть, мало изучено. По факту кардинального лечения от него не существует. Но путем медикаментозной терапии и психотерапевтического воздействия можно добиться частичного восстановления памяти на события, пережитые в «альтер эго». Перед нами стоит задача выяснить, где находятся необходимые нам задокументированные подтверждения, переданные ей Семеном. Наши специалисты посчитали, что одним из возможных способов восстановления памяти в подобной ситуации, — быстро продолжал говорить Алексей, — является релокация событий из жизни субличности путем частичного воссоздания эмоционально значимых сенсаций из жизни одной субличности в жизни другой. В эти моменты могут всплывать и активно проявлять себя иные субличности, которые нам необходимы для восстановления определенных важных событий.

Сыщики смотрели на гостя, хлопая глазами. Первым пришел в себя Сергей.

— Вас там зомбируют в вашей конторе? — спросил он. — А можно теперь на русский перевести?

— Да, — подтвердил Егор Ильич, — я тоже слышу, что буквы и слова знакомые, но смысла не уловлю. Тарабарщина какая-то.

Алексей устало посмотрел на сыщиков.

— По-русски это значит следующее. Ваше появление перед Анастасией, которая сейчас не помнит и не знает, что наняла вас по контракту, может послужить для нее своеобразным пусковым механизмом. Он пробудит в ней воспоминания, и она вернется в личность, знающую, где спрятана информация от Самсона.

Егор Ильич уставился на своего напарника. Он начальник, потому должен был принять решение. Но Сергей не торопился. Смотрел куда-то сквозь пространство, словно обдумывал слова, сказанные фэсэошником. Когда помощник детектива скользнул взглядом по Алексею, тот прищурился, и его глаза забегали от Сергея к Егору Ильичу и обратно. Старику показалось, что фэсэошник спешит и нервничает.

— Постойте, а почему тогда с ней рядом Измаил? И по какой причине человек, которого вы подозреваете во всех тяжких, находится этажом выше и еще не арестован по подозрению в убийстве? — спросил он.

— Я вас услышал. Не люблю говорить эту фразу, но приходится, — ответил Алексей.