Белая радуга

Редкий побежал дальше наверх. Половину лестничного пролета миновал без проблем – и тормознул, накрепко вцепившись в перила, потому что второй половины просто не было. Точнее, лестница в этом месте превратилась в месиво из торчащей арматуры и кусков бетона, некоторые висели не пойми на чем и покачивались, как игрушки на новогодней елке. И все же, присмотревшись, Эдик наметил путь, не простой, но почти безопасный. И начал карабкаться наверх.

От площадки третьего этажа уцелела примерно треть, она мыском выдавалась вперед. Пахло какой-то химией и раскаленным железом. Вжимаясь спиной в стену, Редкий приставным шагом добрался по этому мыску до прохода в рекреационный зал. Огня здесь не наблюдалось, а вот дыма хватало. Эдуард закашлялся, в темпе стянул куртку, зажал ею рот и нос.

Дым полз из-под частично разрушенной стены. Редкий поднырнул в дыру, наткнулся на ряды стульев и только так определил, что он в актовом зале. Многие стулья уже горели, но как-то неохотно, больше дымили особенно едким, слегка зеленоватым дымом. Зато вовсю полыхали стены.

– Инна! – заорал он, понимая, что на зрение рассчитывать не приходится.

В ответ лишь что-то гулко обрушилось. На мгновение Эдик растерялся: он совсем иначе все представлял. Думал, схватит девушку на руки и рванет в обратном направлении. Ему и в голову не приходило, что он может попросту ее не отыскать.

Все в нем кричало, что нужно немедленно уходить отсюда и ждать пожарных. Он даже сделал попытку приблизиться к окнам, чтобы посмотреть, не приехали ли они, но именно поблизости от выбитого окна ощутил жар пламени, которое словно лизнуло раскаленным языком его спину и затылок. Эдик сразу отскочил и побежал по проходу между рядами. Точнее, побрел, нелепо сложившись и выставив перед собой свободную руку, – надеялся нащупать девушку, если она тут где-то упала.

Наткнулся он на что-то высокое и не сразу сообразил, что это сцена. Припомнил, что за сценой обычно расположены кулисы. Взобрался – дыма здесь было еще больше, – побрел наугад. Вдруг понял, что идет по огню – помост горел. Испугался, подпрыгнул, запутался в занавесе и рухнул вместе с ним вперед, в огонь. На миг страшная боль обожгла левую щеку, будто ее разом срезало ножом. Потерял направление, куда-то пополз – и вдруг ощутил под руками что-то живое, слабо трепещущее.

Удача придала Эдуарду сил. Он подхватил свою добычу на руки, спрыгнул в зал и побежал в обратном направлении. Куртку он потерял, видел только одним глазом, но лестничного проема достиг в рекордные сроки. Только тут он смог разглядеть, кого вытащил.

Это была Инна. Кажется, без сознания, по крайней мере, он надеялся на это. Редкий положил ее на остатки площадки, чтобы отдышаться и продумать спуск. Вздрогнул, когда увидел, что кисти рук у девушки словно бы в черных перчатках с багровыми вкраплениями.

Секундой спустя ему стало ясно, что спуститься один он еще сумел бы, но с ношей на руках – точно нет. Эдик припомнил, что в старом здании довольно разветвленная система входов, из главного корпуса можно попасть в соседние. Как жаль, что ему не пришло в голову прежде прогуляться по гимназии и все здесь изучить. Но сейчас оставалось лишь подхватить Инну на руки и снова погрузиться в этот проклятый дым.

Наверное, ядовитые испарения уже как-то подействовали на него, потому что направление он потерял почти сразу. Врезался в стену раз, другой. Попасть в нужный коридор никак не удавалось. Эдуарда посетила отчаянная мысль вернуться в актовый зал, где хотя бы есть окна: вдруг пожарные уже приехали и подставят лестницу. Да даже прыжок с третьего этажа, и тот давал больше шансов, чем блуждание в этом аду.

Вдруг ему почудилось, что в дыму кто-то есть, – он расслышал легкий топоток.

– Эй, кто тут? – хотел позвать Редкий, но только подавился кашлем.

И тут совсем рядом знакомый голос выкрикнул:

– Дядя Эдуард, идите за мной!

Следующие несколько минут он куда-то брел сквозь дым, ведомый детской рукой, тянувшей его за край свитера. Они поднимались и спускались, и дыма вокруг становилось все меньше, а потом и вовсе не стало, и Эдуард вдруг осознал, что он стоит на улице рядом с Маго. Вокруг никого – они вышли с торца здания, через дверь, которой редко пользовались. Инну он держал на руках, но рук при этом не чувствовал и потому никак не мог сообразить, как же опустить ее на землю.

Какой-то парень подскочил и взял у него девушку. За парнем неотрывно шла Таня, держа его за полу куртки. Она глянула на Эдуарда и побелела.

– А где пожарные, скорые? – прохрипел Редкий, недоумевая.

– Как раз заезжают во двор, – сказал парень. – Слышите, воют?

– Меня долго не было?

– Пятнадцать минут, – отчиталась Таня. – Я засекала.

Эдик удивился: ему казалось, он пробыл в этом дымном аду как минимум час.

Маго ему помог, отвел его к клумбе и приказал:

– Садитесь.

Эдуард сел, потом упал на бок. Вдруг поймал взгляд мальчика – тот неотрывно смотрел на его лицо и нервно сглатывал.

– Что там? – Редкий поднял руку к левой щеке, вспомнив, что прежде с ней что-то случилось. Но сейчас он ничего не чувствовал.