Белая роза, Черный лес

Фогель задумался. Пахло еще и наградой за спасение офицера, – может, даже медалью. Эти кичливые болваны из люфтваффе просто обязаны будут его отблагодарить, если он доставит им их летчика. Фогель указал большим пальцем на кузов.

– Ладно, подвезем вас до города.

Он крикнул солдатам, чтобы приняли пассажира, и те помогли летчику забраться в кузов.

Франка не сразу подняла голову, но когда откинули брезентовый полог, вышла из забытья. Увидев рядом с собой Джона, она побледнела. Один солдат сидел рядом с ней, остальные трое – напротив с винтовками в руках. Мотор опять заработал, и машина тронулась. Джон, тяжело дыша, подался вперед, опираясь руками на колени. Рюкзак он положил на пол.

– Спасибо, вы меня, можно сказать, спасли. А что здесь девушка делает?

– Арестованная, – объяснил солдат. – Убила офицера гестапо.

– Вон оно как! – Джон рассмеялся. – Чтобы такая хорошенькая барышня убила одного из отважных офицеров гестапо? Чем он вам не приглянулся – черным кителем? Знаете, парни, как про гестапо говорят?

– Как? – спросил с улыбкой ближайший солдат.

– Что там работают самые умные и честные. Только тут есть ошибочка.

– Какая? – спросил тот же солдат.

– Если гестаповец говорит, что он умный, – значит, он не честный. А если он честный – то не умный. А если он и честный, и умный, значит, не гестаповец.

Все четверо расхохотались.

– Знаю, что могу нажить себе неприятностей, но ведь это просто анекдот.

– Конечно.

Франка замерла, ни на что не надеясь. Почему Джон не подает ей никакого сигнала?

– Я и еще знаю, только… вы никому не расскажете?

– Никому, – пообещал ближайший солдат.

– Ладно. Вот тоже смешной: чем отличается христианство от национал-социализма?

– Не знаю.

Джон чуть помедлил.

– У христиан один умер ради всех, а у национал-социалистов все умирают ради одного.

Солдаты опять рассмеялись.

Джон встал и вынул из кармана пистолет.

– Франка, на пол! – крикнул он и выпустил несколько пуль подряд в сидящих напротив. Последний солдат вскочил, вскинул винтовку. Джон выстрелил ему в лицо. Машина остановилась, и он чуть не упал, однако удержался на ногах и обстрелял кабину через брезент. Потом наклонился к Франке.

– Ты как? Тебя не задело?

– Нет, я цела.

Прихватив пистолет одного из убитых, Джон выпрыгнул на землю. Франка – за ним. Дверь кабины открылась, и на дорогу начал выбираться Фогель. Грудь у него была залита кровью. Он успел сделать два выстрела, но тут же, сраженный пулей Джона, обмяк и сполз на снег, словно куча тряпья.

Джон убедился, что Фогель и прочие мертвы, и прислонился к борту машины. Франка подошла к нему.

– Ты все-таки вернулся. А ведь мог уже быть за границей.

– Я же говорил, что тебя не брошу.

Франка обняла его, а когда отстранилась, увидела у себя на куртке красное пятно. По спине у нее пробежал холодок.

– О нет… Покажи!

Джон поднял руку. На правом боку была рана.

– Ничего страшного, – солгала Франка.

– Я выдержу, нам нужно спешить. Будет еще погоня.

– Погоди, я сейчас.

Франка открыла дверь кабины, оттолкнула обмякшее тело водителя и нашла аптечку. Затем усадила Джона на снег и перебинтовала ему живот, надеясь остановить кровь. Верхняя часть брюк быстро намокала. Он снял китель, кинул его в снег.

– Держи вот здесь, – велела Франка. – Прижми как можно сильней.

Джон, уже побледневший, достал из рюкзака гражданскую куртку и кое-как ее на себя натянул. Куртка промокла почти сразу.

– Давай выбираться. – Франка извлекла из кармана Джона карту. От места, где они собрались переходить границу, их теперь отделяло несколько километров.

– Я выдержу, – сказал Джон. – Вытащи из кабины водителя, и поедем обратно.

Франка выволокла тело водителя на дорогу, помогла Джону подняться в кабину. Мотор так и работал, ключ торчал в замке зажигания. Франка развернула машину и погнала навстречу ледяному ветру, прочь от оставшихся на дороге окровавленных трупов.

– Тебе нужен доктор, причем как можно скорее.

– Переберемся через границу, тогда будем думать. Один раз ты меня уже спасла. Похоже, придется тебе этот фокус повторить.

Через несколько минут они были на месте. Опираясь на плечо девушки, Джон выбрался из машины. Теперь они не старались скрываться. Впереди – граница. И свобода. Шли рядом, оставляя на снегу кровавый след.

– Я справлюсь, – повторял Джон. У самого обрыва он велел: – Привяжи веревку к дереву и спускай меня.

Франка привязала веревку, другой ее конец Джон обмотал вокруг запястий и взялся за нее обеими руками. Он осторожно спускался, а Франка придерживала веревку. Потом спустилась сама.

Джон сидел, прислонившись к камню, не в силах даже выпрямиться. Франка опять его подняла. И сказала по-английски, как он учил:

– Потопали, морячок.

Донесся шум воды. Отведя в сторону ветки, Франка увидела ручей, у берегов подмерзший.

– Вот он, – выдохнула девушка. – Мы перейдем.

– Я справлюсь, – повторил Джон едва слышно – и упал бы, споткнувшись, не поддержи его Франка.

– Идем, Джон, уже чуть-чуть осталось.

Они медленно двигались вдоль ручья – шаг, другой…