Белая роза пустыни (СИ)

– В общем, решайте, есть палатки и спальники. Вам одинарный или двойной?

Толя поворачивается ко мне и влюблённо смотрит на меня, берёт меня за руку. Я тоже ему улыбаюсь.

– Одинарные, – говорит он.

«Как это? То есть я буду спать одна в спальнике, вместо того чтобы всю ночь прижиматься к его груди? Да ну, то подстава какая-то!» Строю недовольное личико и дальше ем свой супчик. Не такая всё и сказка, как мне поначалу казалось.

========== Глава 31 ==========

Темнеет здесь быстро. Мне почему-то кажется, что в этих краях темнеет всегда мгновенно. Мы сидим в раскладных походных креслах и беседуем о чём-попало. Уже почти темно, а я даже моргнуть не успела.

Хотя нет, был ещё закат. Такого заката я в жизни не видела. Он будто слоёный пирог и всех оттенков красного. Тут небо слилось с океаном, а солнце зашло прямо в воду… и зашипело.

Татьяна заварила мне какого-то чаю, из местных растений, такого, что, вроде как сахарить не надо. Он сладким должен становиться от сплетения разных трав. Но сколько бы я не пробовала, для меня он по-прежнему горький. Горький, но прикольный. И такой одупляющий, после чего даже глазки немного слезятся. В какой-то момент решила было, что меня глючит, но нет – это закат здесь такой.

Толик с Артёмом собрались на рыбалку. Меня тоже звали, но я как-то не решилась. Слишком устала за день, а ещё мне рыбок жалко.

Какая-то я слишком слабенькая стала, чуть побегала и устала, мне за Толиком не угнаться. А что дальше будет? Он будет гонять, как резанный, а я буду дома сидеть.

«С детками» улыбаюсь я, а на душе хорошо и спокойно, не передать. Сижу и этот горький чай хлебаю, закатом любуюсь, и ничего мне не надо больше от жизни. Наверное, именно сейчас я по-настоящему счастлива. Осталось только селфи на айфоне ВКонтакт выложить. Вика уже давно в инсте сидит, а я по-прежнему ВКонтактик всё заливаю. Не знаю, не пошла мне инста, лень раздупляться.

В голове как всегда куча мыслей. О море и о вечности и о том, что я буду дома делать, как мне этот экзамен в институте пересдавать, ну ещё о Вике думаю. Скучаю по ней. Боюсь, что они с Сашкой поженятся и про меня забудут. Боюсь её потерять, хочу всегда быть рядом. Не зря же я из-за неё столько страдала. И Сашка… ну Бог с ним с тем Сашкой у меня же теперь есть Толик. Ищу его глазам и не нахожу, но знаю он где-то рядом, чем-то занимается. Он работящий, всё умеет своим руками, люблю таких. Правда, какой-то он слишком идеальный, как бы чего не вышло.

Нужно будет мамке показать Толю… и папке. А папке зачем, ему же на меня забить. Как раньше забивал, так и сейчас забьёт. Ему та Юлечка триста лет не нужна. Я когда родилась, он же только на третий день узнал, просто мамка ему не сказала. Не хотела, чтобы он меня на свою фамилию записывал. Но старый жид всё пронюхал, побежал и записал. А после пожил с нами чуток и укатил в свой Израиль. Никогда ему не прощу, и никакими айфонами не откупится. Ненавижу, когда бросают. Как же это мерзко. Как можно бросить того кто тебя любит, того кто в тебе нуждается, как можно бросить того кто даже не понимает ещё что ты его бросаешь. Мне тогда семь лет было, и я ничего и не поняла, но всё хорошо запомнила.

«И стала лесбиянкой».

«Не-ет, – смеюсь я. – Это никак не связано».

«Типа это что-то плохое».

– Как чаёк? – Спрашивает Татьяна.

– Ах, этот, – улыбаюсь я. – Слишком ядерный, никак не могу допить.

– Можно сахара добавить или мёда диких пчёл.

– А у вас есть такой?

– Конечно, целая канистра. Так тебе давать?

– Нет, мне и так вкусно, если пить крошечными глоточками. А как этот чай называется? Чифир? – Улыбаюсь я.

– А ты чифир хоть раз пробовала?

– Нет, но всегда мечтала попробовать.

– Могу сварить, если ты будешь. Чифирнём подруга, – смеётся Татьяна.

– Не надо это слишком жёстко, – качаю я головой. – А как, кстати, чифир варится? – Проверяю её. – Нужен чай мелко листовой, самый дешевый.

– Не обязательно дешевый, цена абсолютно любая может быть, главное чтобы мелко листовой и не гранулированный.

«Ого, ничего себя тётя прошаренная», ищу на её теле наколки и вижу одну, но она вроде как не тюремная, сердечко какое-то розовое.

«А ты что наделалась тюремную наколку найти. То, что ты смотришь АУЕ каналы, ещё не делает тебя прожженной зэчкой, – говорит мне внутренний голос. – И то, что ты лесбиянка тоже».

«Да ну не все же зэчки лесби, вообще там мало кто лесбиянится».

«Если ты попадёшь – то будешь… ты там и дня за свою писюльку не продержишься».

«Это точно», – улыбаюсь я.

– Две кормушки чая на 300 граммовую кружку, – говорит Татьяна. – Кормушка это спичечный коробок.

– Я знаю, – хлопаю ресничками я.

– Ю-у-у-уленька, откуда такие познания в криминальном мире, – пытается она меня застыдить.

– Из Ютуба.

– Я бы этот Ютуб вообще запретила. Чему там только детей учат, – качает она головой.

– Как с помощью бурбулятора чифир варить, – улыбаюсь её, и мы вместе начинаем смеяться. К нам подходит Толик и внимательно на нас смотрит.

– С чего веселье, что за праздник? – Не понимает он.

– Господин хороший, угостите девушек чифиром, – артистично говорит Татьяна.