Белая (СИ)

С легким сердцем я взбежала на крылечко своего домика, в рассеянности потянула на себя закрытую дверь и, вспомнив, что сама же ее и закрыла, извлекла ключ из заднего кармана легинсов. Придерживая одной рукой коктейль и пакет с картошкой, свободной рукой я открыла дверь и шагнула внутрь своего жилища.

В глаза сразу же бросилось оставленное на кухонном столе вязание. Сердце у меня упало. На столе творилось такое, что я в буквальном смысле не могла поверить своим глазам. Я даже повернулась к столу спиной, не спеша убрала свои съестные запасы в холодильник, сполоснула руки, и только тогда отважилась вновь посмотреть на свой недовязанный шарфик.

На самом деле от любовно связанной мной вещички ничего не осталось. На столе валялись распущенные, спутанные, местами порванные нитки.

Спасению шарф точно не подлежал.

Было так обидно, что на секунду я даже забыла о свидании с Максом. Пылая справедливым негодованием, я выскочила на улицу и пошла по направлению к качелям. В моей голове уже сложилась стройная картинка: значит, пока меня не было, Марина зачем-то заходила в мой домик. Что-то искала? Вынюхивала? Сына после его «пропажи» Марина не отпускала ни на шаг, значит, Арсений был с ней. И пока мать отвлеклась, мальчик варварски расправился с моим вязанием.

На половине пути я подостыла и, сделав еще пару неуверенных шагов, застыла в нерешительности. Моя версия была неправдоподобной — это я поняла даже под действием горькой обиды.

Предположим, Марина действительно вошла в домик во время моего отсутствия, хотя я не представляла, зачем бы ей это понадобилось. Но допустим. В любом случае Арсений не стал бы портить мое вязание. Мальчик был уже слишком большим для таких игр, да и очень хорошо воспитан для совершения подобных актов вандализма.

Но тогда кто спутал нитки? Я медленно побрела обратно, не потревожив парочку на качелях, и в который раз отыскивая понятные объяснения для непонятных событий. Может, Бэлла каким-то образом пробралась в мой дом? Нет, она бы не успела, решила я. Девчонка постоянно крутилась у меня под ногами в Агарте.

Я вернулась в домик, бросила испорченное вязание в мусорное ведро, подхватила полотенце и пошла в душ. Не буду думать о том, кто испортил мою работу, решила я. Все равно уже ничего не поправить.

В душевой кабинке я почувствовала все тот же, уже хорошо знакомый мне запах сладковатой гнили. Видимо, я уже стала привыкать к этому специфическому аромату, потому что я только разозлилась из-за растекающейся вокруг вони и подумала, что местным жителям стоило бы чаще проветривать.

Стараясь дышать неглубоко, я вдруг вспомнила о незнакомке у моста — возможно, это неприятный застоявшийся запах породил в моем мозгу соответствующие ассоциации. В задумчивости я вышла из кабинки, обернулась полотенцем и стала сушить волосы феном.

Из головы не шла женщина с квакающим голосом. Она же что-то говорила о том, чтобы я не задерживалась и быстрее шла домой…

Наконец я решила совсем плюнуть на неприятность с вязанием. Ну или хотя бы подумать о ней позже. А пока меня ожидало слишком волнующее, слишком счастливое событие, чтобы забивать перед ним голову всякой ерундой.

Я стянула волосы в высокий хвост и, взглянув на себя в зеркало, решила, что с такой прической похожа на строгую учительницу. Тогда я распустила волосы, но результат меня снова не устроил — мне показалось, что теперь я выгляжу вульгарно.

Если бы я была в Москве — все было бы проще. Пошла бы в какой-нибудь салон, где профессионалы сделали бы из меня идеал красоты. Но в окрестностях «Белых ночей» нечего было и думать о встрече с косметологами и визажистами, поэтому мне пришлось обходиться своими силами.

… До встречи оставалось полчаса, когда я была уже полностью готова к свиданию с мужчиной моей мечты. Волосы я заплела в небрежную косу, потому что, кроме хвоста и косы, никаких других причесок делать не умела. Одежды, которая подходила бы для выхода в свет, у меня с собой не было, и я натянула белые джинсы и голубую футболку. Сверху накинула джинсовку и, осмотрев себя с головы до ног, осталась вполне довольна результатом. В конце концов я шла в сельское кафе, а не в столичный ресторан.

Царапину на носу я тщательно замазала тональником, немного подкрасила губы и глаза. В итоге мне показалось, что из зеркала на меня смотрит прямо-таки неземная красавица — вот что значит отвыкнуть от собственного накрашенного лица.

Хотя негласные правила приличия предписывали мне, как девушке, не бежать на свидание раньше назначенного времени, терпения сидеть и ждать у меня не оставалось. Я решила пойти в кафе и дожидаться Макса там. А вдруг он уже завершил свои непонятные важные дела и тоже придет пораньше?

В последний раз пригладив волосы рукой, я надела кроссовки и покинула свой домик. Несколько раз дернула дверь, чтобы удостовериться, что закрылась на ключ. Конечно, вряд ли закрытая дверь помешает тому, кто действительно захочет зайти, но так все же было спокойнее.

Марина работала в садике, рядом с ней Сеня играл со своими машинками.