Белая стрела

Оба вернулись на сотню метров назад и поднялись на скальную площадку, с которой открывался вид на долину. Там залегли и стали наблюдать: она была пустынной. После трудного пути клонило в сон, глаза слипались. Наконец где-то позади возникло едва слышное жужжание. Латиф обернулся, а Орлов, процедив «твою ж мать!», клацнул затвором.

Из-за поворота впереди появилась один за одним группа в десяток человек, на мгновение остановилась, развернулась в цепь и, согнувшись, побежала в их сторону.

Звук между тем усилился, из коридора позади выплыл вертолет и в реве двигателя, вздымая пыль, стал садиться.

По набегавшей цепи ударили два автомата (один упал), остальные залегли за камни, открыв шквальный огонь.

— Давай быстро в машину, — приказал Алексей Латифу.

— А ты? — выпустил короткую очередь.

— Быстро, я сказал! Или будет поздно!

Поколебавшись миг, тот бросился вниз по склону, а Орлов вновь открыл огонь по талибам. Меняя магазин, обернулся: вертолет, взлетая, повисел в воздухе, потом развернулся и унесся по коридору.

Стрельба длилась минут пять, а затем стихла.

Глава 41. Возвращение в строй

Прошла неделя.

На Лубянке в том же кабинете сидели двое — директор ФСБ и начальник ГРУ, перед которым лежала папка, а на ней алела бархатом коробочка. За окнами серело небо, моросил дождь, через площадь, где когда-то стоял Дзержинский, туманились здания.

— Ну что? — вздохнул начальник, — пригласим жену, сообщим и вручим орден? Все сроки вышли.

— Подождем еще, — сказал директор. — Не верю, что Орлов погиб. Он бывал и не в таких переделках.

— Хорошо, — кивнул разведчик.

В это же время за три тысячи километров от Москвы, закрывшись в гостиничном номере, пил водку Марков. За успешно проведенную операцию по выводу из-за кордона ценного агента он получил медаль, но она не радовала.

Так случалось всегда, когда гибли его товарищи: в Анголе, где начинал службу лейтенантом, в Югославии, а теперь в Средней Азии. Москвича он фактически не знал, но за то короткое время, что общались, уяснил: это был высокой пробы оперативник, еще советской школы.

— Ну, земля тебе пухом, брат. — Налил еще полстакана, медленно вытянув, закурил.

На столе зазвонил телефон, снял трубку:

— Подполковник Марков.

— Дежурный по части майор Ребров, — возник в ней голос. — Только что звонил начальник погранзаставы из Куляба. При переходе границы со стороны Афганистана они задержали неизвестного. Тот требует встречи с вами.

— Понял, выезжаю, — дал подполковник отбой и загасил в пепельнице окурок.

Спустя два часа его зеленый «УАЗ» с рацией въехал на территорию заставы.

Она была небольшой: со штабным домиком из кирпича, одноэтажной казармой, хозяйственными постройками и высокой смотровой вышкой с наблюдателем, над которой легкий ветерок колыхал национальный триколор.

Подполковника встретил начальник, смуглый капитан-таджик. Сопроводил к задержанному.

В камере с решеткой, охраняемой часовым, находились трое: два, в гражданской одежде, сидели за столом, бородатый оборванец, с синяком под глазом, напротив.

— Здорово, Марков, — повернул голову.

— Это ж надо, живой! — протянул тот руку. — А это кто? — покосился на гражданских.

— Таджикские чекисты, — пощупал синяк Орлов. — Так сказать, знакомимся.

Со стороны приехавшего последовала непередаваемая игра слов на великом и могучем, после которых оба исчезли.

— А ты молодец, капитан, что позвонил, — сказал Марков, когда все трое возвращались к машине. — Я твой должник.

Тот, улыбнувшись, козырнул, и «УАЗ», развернувшись, запылил обратно.

— Кстати, я тебя сегодня поминал, — переключил Марков скорость.

— Вот и хорошо, — кивнул Орлов. — На базе продолжим.

Следующим утром был перелет в Москву пассажирским рейсом, а спустя пять часов чисто выбритый «пилигрим», со спортивной сумкой на плече и дыней в сетке, сошел по ступенькам трапа.

В зоне таможенного контроля к нему подошли двое, в белых рубашках с галстуками и костюмах.

— Со счастливым возвращением, — поздравил один. — Машина у входа.

Затем была поездка по столице, залитой осенним солнцем, на Лубянку.

Когда адъютант сопроводил Алексея в кабинет, оба генерала встали.

— Я же говорил, — обернулся директор к начальнику.

— Недооценил, — развел тот руками. — Бывает.

Оба поблагодарили полковника за отлично выполненное задание, директор зачитал указ президента о награждении его орденом Мужества, а начальник СВР пришпилил на отворот куртки серебряный крест.

— Кстати, вашу просьбу я удовлетворил, — сказал директор, когда все сели. — А теперь послушаем доклад.

Орлов подробно рассказал о ходе операции, а когда сообщил о предложении Абдул-Хака, генералы переглянулись.

— Весьма, весьма интересно, — оживился хозяин кабинета, а начальник СВР прищурился. — Оформляйтесь ко мне на службу?

— Э, нет, — поводил из стороны в сторону пальцем директор. — Он состоит в действующем резерве.

— Ну и что? Так и будет прозябать, а ему и сорока нет. Подумайте, Алексей Иванович, вы созданы для разведки.

— Я подумаю, — ответил Алексей.

После встречи с высоким начальством его отправили на служебном «Вольво» домой.