Читаем Белая свитка полностью

Выжва видел в нем все-таки опору. Приезжал ли народный комиссар по военным и морским делам или кто-нибудь из членов Революционного Военного Совета, Выржиковскии знал, как построить полк, как рапортовать, что показать, где поставить начальство, как провести полк. В полковом клубе он умел умно, любезно и всегда аполитично сказать спич в честь приезжего, устроить какое-нибудь интересное состязание красноармейцев, какой-нибудь бег под ведром или замысловатые прыжки, езду конных ординарцев, развлечь ни уха ни рыла в военном деле не понимающее начальство и рядом с этим не показать ничем, что начальство иногда ляпнет глупость, а, напротив, ловко подсказать начальству то, что нужно сказать.

На летней «учебе» в лагерях он был незаменим. На стрельбе, на маневрах он знал, что надо делать, и за него цеплялись и командир полка, рабочий Выжва, и политический комиссар, еврей Медяник.

— Что вы такой красный?.. Снег, что ли, идет? — спросил его Выжва, глядя, как алмазами горели в густой седине Выржиковского тающие снежинки.

— То есть такая вьюга, Михаил Антонович, что прямо страшно. На плацу уже на четверть снега. От клуба едва дошел. С ног валит. Так и крутит. Беда в поле в такую непогоду, да и в лесу не сладко. Бор шумит как железная дорога.

— Отчасти хорошо, что зима наступает, — промолвил Выжва.

— Ну? — удивился Выржиковский. — Что тут хорошего?

— С партизанами станет спокойнее. А то, слыхали, на прошлой неделе опять нашли в лесу девять повешенных чинов местного ГПУ и надпись: «Это за тех, кого вы расстреляли. Белая Свитка».

— Вы уже, ради Бога, не говорите Срулю, а то он замучает полк облавами.

— Ладно… Да теперь вьюга. Какие теперь облавы? Что же, приступим к чаепитию?

— Может быть, подождем комиссара.

— Хорошо. Да вот, кажется, и он.

Вошедший, однако, был Смидин. Он был в элегантном, в талию сшитом френче, напудренный, завитой, надушенный даже, как будто слегка подкрашенный. Высокий, затянутый, с бритым, сухим, «под англичанина», надменным лицом, он был бы красив, если бы не голубые веки глаз, следы разврата, кокаина и безумных ночей с женщинами.

— Ну, как Пульхерия? — спросил, подмигнув, Выжва. — Подается?

— Тс, — зашипел, становясь на цыпочки, Смидин. — Корыто здесь шествует со Срулем.

— А все-таки?

— Вчера сдалась под кокаином. Ну и страстная же, сука. Замучила.

— Ты смотри, Яшка, — сказал Выржиковский, распяливая пальцы ладони. — Как у нас говорили: корнет, — тронул он задранный кверху палец, — поручик, ротный, полковник, генерал, — показал он на опущенный палец. — Не попади в генералы прямо из корнетов. Тогда плакать будешь, что был так расточителен теперь. Побереги себя.

— На мой век хватит. Веришь ли, Иван Дмитриевич, и теперь иногда такая тоска подступит, что просто сил нет. Все кажется, скоро умру. Сердце так и сожмется. Пустота кругом. Тогда мне и бабы противны.

— А к Пульхерии все-таки подсыпался? — толкнул его кулаком в бок Выжва.

— Ой, больно, товарищ командир, — жеманно скривился Смидин. — Пульку эту самую жалко пропустить было. Лестно, что она ученая. Председательница местного женотдела. Все толковала о равноправии, о свободе… Э… У всех одинаково… Сука, как и все…

— Тише ты… Слышишь? Пришли, — сказал ему Выржиковский.

Выжва пошел в приемную встречать комиссара.

6

Медяник был в большом возбуждении.

— Ну, слушайте, — говорил он, не здороваясь, — лапаться после будем… Даже совсем-таки не будем… Совсем лишнее… Не гигиеничный, буржуазный обычай… Я сейчас получил телеграмму из Уисполкома… Послезавтра через станцию Гилевичи изволит по пути из заграницы проследовать прямым поездом Варшава — Москва сам Полозов…

— Чайку позволите, Сруль Соломонович? — спросил Выжва.

— Не перебивайте меня, товарищ, когда я говорю. Да, налейте, не очень крепкого… И приказано, — поднимая кверху палец и повышая голос, продолжал Медяник. — Вы слышите? И приказано, — в виду усиления деятельности братьев «Русской Правды» и появления в нашем уезде опять этой проклятой Белой Свитки, — приказано с завтрашнего дня поставить полк на охрану железной дороги от самой границы до станции Гилевичи. Там товарищ комиссар изволит кушать. Я звонил на станцию. Там уже, знаете, большая тревога. Полозов ведь любит кушать хорошо. Он любит, знаете, уху из стерлядок, он любит борщок со сметаной. Ну, борщок — это Гилевичам по силам. Но вот стерляди? Мне передавали, что послали помощника повара на паровозе в Минск за стерлядями и персиками. Нам надо составить приказ: выступать полку завтра в восемь утра, чтобы занять дорогу. Вы поняли?

— И приказ составим, — сказал Выржиковский. — Мне до войны приходилось в Муринском полку стоять на охране пути при проезде Государя Императора. И теперь так же выставим. Вы только скажите нам, кто такой товарищ комиссар Полозов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Казачий роман

С Ермаком на Сибирь
С Ермаком на Сибирь

Издательство «Вече» продолжает публикацию произведений Петра Николаевича Краснова (1869–1947), боевого генерала, ветерана трех войн, истинного патриота своей Родины.Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.Роман «Амазонка пустыни», по выражению самого автора, почти что не вымысел. Это приключенческий роман, который разворачивается на фоне величественной панорамы гор и пустынь Центральной Азии, у «подножия Божьего трона». Это песня любви, родившейся под ясным небом, на просторе степей. Это чувство сильных людей, способных не только бороться, но и побеждать.

Петр Николаевич Краснов

Приключения / Исторические приключения / Проза / Историческая проза / Прочие приключения

Похожие книги

Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза
Афанасий Никитин. Время сильных людей
Афанасий Никитин. Время сильных людей

Они были словно из булата. Не гнулись тогда, когда мы бы давно сломались и сдались. Выживали там, куда мы бы и в мыслях побоялись сунуться. Такими были люди давно ушедших эпох. Но даже среди них особой отвагой и стойкостью выделяется Афанасий Никитин.Легенды часто начинаются с заурядных событий: косого взгляда, неверного шага, необдуманного обещания. А заканчиваются долгими походами, невероятными приключениями, великими сражениями. Так и произошло с тверским купцом Афанасием, сыном Никитиным, отправившимся в недалекую торговую поездку, а оказавшимся на другом краю света, в землях, на которые до него не ступала нога европейца.Ему придется идти за бурные, кишащие пиратами моря. Через неспокойные земли Золотой орды и через опасные для любого православного персидские княжества. Через одиночество, боль, веру и любовь. В далекую и загадочную Индию — там в непроходимых джунглях хранится тайна, без которой Афанасию нельзя вернуться домой. А вернуться он должен.

Кирилл Кириллов

Приключения / Исторические приключения