Белая волчица

– А кто это? – спросила Маша вроде бы вполне благодушно, но глянула на девушку весьма небрежно.

Она, скорее всего, не хотела обидеть или унизить Лену. Может, у нее такая манера общения с женщинами? Так сказать, защитная реакция. Маша же стриптизерша. Многие об этом знают, поэтому задают глупые, порой оскорбительные вопросы. Вот ей и приходится выпускать когти.

– Лена это. Елена Васильевна. Наш внештатный психолог.

– Да? И в каком звании ваш психолог? – с язвительно-завистливыми нотками в голосе спросила Маша.

Лена выглядела хорошо, красиво, стильно, держалась с достоинством, но что-то не понравилось в ней Маше. Та будто увидела в ней что-то низменное, достойное презрения или просто пребывала не в настроении. У женщин с этим сложилось.

– Я же сказал, внештатный психолог…

– И о чем же хочет поговорить со мной ваш внештатный психолог? – осведомилась Маша и заерзала в кресле, будто устраивалась поудобней для серьезного разговора.

При этом она смотрела на Лену с плохо скрытой ехидной улыбкой.

– О ком. Виктор Севастьянович поручил мне спросить вас, как вы к нему относитесь. – Лена все понимала, но делала хорошую мину при плохой игре.

– А вам, извините, какое дело?

– Он хочет знать, будете ли вы ждать его из тюрьмы.

Гриша кивнул, подтверждая его слова, даже дал комментарий:

– Если его и закроют, то ненадолго.

Но Маша на него даже не посмотрела, как будто не услышала.

– А тебе какое дело до Виктора Севастьяновича? – спросила она, недобро глядя на Лену.

Мол, вот я заранее чуяла, что у этого внештатного психолога гнилое, червивое нутро!

– Просто мы с ним сегодня говорили. – Лена опустила глаза, чтобы не смотреть на Машу.

– Просто?.. Да ты, наверное, на мое место метишь? – спросила Маша.

Лена вскинула на нее глаза, колко улыбнулась и проговорила:

– На место стриптизерши? Нет уж, спасибо!

– Что?! – встрепенулась Маша.

– Не надо ставить меня на свое место! – не зло, но резко сказала Лена.

– Что ты сказала? – Яковлева хищно сощурилась.

– Танцуешь стриптиз вот и танцуй!

Кустарев с тревогой взглянул на Лену. Ему очень не нравилось, как она смотрела на Машу.

– Я танцую?

– Ты!

– Вот прямо сейчас встану и начну танцевать!

Глядя на Машу, Гриша не мог точно сказать, то ли она язвит, то ли действительно собирается изобразить что-то пикантное.

– Да, ты прямо сейчас встанешь и начнешь танцевать!

– И начну!

– И начнешь!

Невменяемо глядя на Лену, Маша поднялась, повернула голову к стойке бара и направилась к ней. Она казалась пьяной, но шла быстро и ровно.

Яковлева что-то сказала девушке за стойкой. Та пожала плечами и сделала музыку громче. С полоумным торжеством глянув на Лену, Маша забралась на стол, провела руками по бедрам, будто заставляя их двигаться в такт музыке. Она высоко подняла голову и распушила волосы.

Кустарев понял, что пора вмешаться. Одной рукой он взял Лену под локоть, другой сорвал со спинки кресла ее пальто.

Она возмущенно глянула на Гришу, но гипнотическую иголку в него не вонзила. Лена пошла за ним, на ходу показав Маше «фак».

Но стриптизерша этого не заметила. Она полностью ушла в свой танец, потеряла связь с действительностью, уже не замечала ничего вокруг, не понимала, где находится. Но Кустарев знал, что это сейчас пройдет. Лена уходит и уносит с собой свои чары.

Гриша открыл дверцу, помог ей сесть в машину. Огибая джип, он поскользнулся и больно стукнулся коленкой о бордюр. Старший лейтенант так и не понял, то ли он сам упал, то ли это Лена ему помогла. Парень сел за руль, потер отбитое колено.

– А почему ты здесь? – ехидно спросила Лена.

– А где я должен быть?

– Смотреть, как эта сучка раздевается! Наверняка у нее там силикон!

– В мозгах у нее силикон. Дура она набитая. Ты что, не поняла этого?

– Поняла, – остывая, заявила Лена и кивнула.

Она закрыла глаза, опустила голову, приложила пальцы к вискам.

– Не надо было тебе заводить себя, – проговорил Гриша, с сочувствием глянув на нее.

Он не собирался защищать Машу, но и поведение Лены одобрять не хотел.

– Она меня завела. Ты пойди-ка посмотри, как она там танцует, а я здесь побуду.

– Не танцует она.

– Танцует, да еще как!

– Тогда ты должна ее остановить!

– Ничего я не должна.

– Должна!

Лена резко открыла глаза, возмущенно глянула на Кустарева, но тут же успокоилась, пришла в чувство и сказала:

– Да, конечно.

Она оделась и вышла из машины. Они вместе вернулись в кафе. Маша сидела за столом, глядя в пустоту. В одной руке она держала незажженную сигарету, а в другой у нее был телефон. Говорила она тихо, без эмоций, как будто сама с самой.

Гриша вопросительно глянул на Лену. Она же уверяла его в том, что Маша до сих пор танцует.

В ответ Лена развела руками. Мол, бывает. Я ошиблась. Наверное, Маша не очень поддается гипнозу.

Девица положила телефон на стол, когда Гриша подошел к ней.

– Все в порядке? – спросил он.

– У меня да, – с тихой злостью ответила Маша и злобно посмотрела на него. – А вот у тебя нет! Да и твоя сучка внештатная за все ответит! – Она поднялась из-за стола, отыскала взглядом кресло, где лежала ее шуба и сумочка, забрала все и направилась к выходу.