Беларусь. Памятное лето 1944 года (сборник)

Еще один тезис состоит в том, что всенародной борьбы против гитлеровских оккупантов на белорусской территории не было [2; 7; 19; 24; 25; 34]. На наш взгляд, это связано с проявившимся еще в советский период употреблением терминов «массовый» и «всенародный». Советские историки и идеологи подразумевали, что на борьбу против захватчиков встали представители всех социальных, возрастных и этнических групп, населявших оккупированные территории СССР [14]. Обыватели же трактуют этот термин как участие большинства населения в количественном отношении. Причем, многие считают, что именно народное начало всегда было в основе партизанской войны. (Кстати, так отмечено в трехтомнике «Всенародная борьба в Белоруссии») [14]. Именно отсутствие в популярной литературе подробных разъяснений разницы этих терминов и подходов в настоящий период используют некоторые популяризаторы.

Исторически сложилось так, что с момента появления регулярных армий в партизанской войне исконно сосуществуют два начала: организованные партизаны-военные и партизаны стихийные – местные жители. Если под партизанским движением понимать организованные действия в тылу врага формированиями армейского типа, то его нельзя определять как всенародную борьбу в тылу врага и относить всех сочувствующих партизанам граждан к числу участников движения. Российский историк В. И. Боярский делает прогноз участия населения в партизанской войне: через несколько лет оккупации 70 % населения займут пассивную выжидательную позицию, а из 90 % патриотов 20 % будут вести активную борьбу с противником, 70 % займут пассивную позицию [9, с. 4–17].

Одним из аргументов против участия населения в активном сопротивлении выдвигается тезис, что для местных жителей минувшая война не была Отечественной. С точки зрения В. Акудовича, А. Тараса, С. Захаревича и др. то, что для России – Отечественная война, для нас – самоуничтожение. Навязанное Москвой сопротивление провоцировало немцев на дополнительную жестокость, а с другой стороны, двигало самих белорусов не неестественную и ненужную им борьбу с оккупацией. Для белорусского народа партизанское движение было чужеродным, напрасным и враждебным делом. Оно несло опасность смерти в значительно большей мере, чем сама оккупация. Опасность была не гипотетической, а непосредственной.

Тот же В. Акудович считает, что оскорбительно звучит называние войны Отечественной для нации и народа, который вынудили самоуничтожаться, сражаясь на стороне одной хищной империи против другой такой же [15]. Многие современные публикации утверждают, что в происходившей войне чужими являлись не германские войска, а советские. Создается возможность выдвинуть идею о попытке национальных сил создать в таких условиях независимое белорусское государство (а партизаны препятствовали созданию белорусской независимости). Однако всемирная история не знает случаев получения реальной независимости в период оккупации одного государства другим.

В связи с этим более подходящей для трактовки сопротивления нацистам видится точка зрения С. Кара-Мурзы. Автор доказывает, что для жителей БССР война была Отечественной, потому что они защищали не столько свое государство и его вождя, а свою родную землю. Поэтому, уходя на Отечественную войну, люди «замораживали» свою память об обидах хотя бы на время войны [23].

Белорусский историк В. Н. Сидорцов, рассматривая Великую Отечественную войну с точки зрения синергетики, исходит из того, что немецкая агрессия представляла опасность для существования государственной системы, а власть в первые дни войны демонстрировала свою беспомощность. Это обострило чувство патриотизма, породило глубокий коллективизм и острое ощущение гражданской ответственности каждого отдельного человека за участие в изгнании захватчиков с родной земли. В это время только личные убеждения и моральные мотивации могли повлиять на принятие такого решения [33, с. 57, 100].

Как отмечалось ранее, в фундаментальных работах слабо обозначаются цели и задачи партизанского движения. Упор делается на благородство целей и освободительный характер войны. Основная цель – нанести агрессору вред, а параллельно не допустить сотрудничества населения с оккупантами. С ней согласны даже большинство популяризаторов. Немецкие оккупационные власти с самого начала чрезвычайно облегчили своими действиями задачи партизан. По мере того, как население все более ясно видело, что оккупанты не желают сотрудничать с ними и смотрят на захваченную территорию только как на источник сырья, материалов, продовольствия и рабочей силы, партизанское движение росло. Оно достигло своего кульминационного пункта летом 1943 г., когда появился приказ о насильственном вывозе трудоспособного населения в Германию.