Читаем Беларусы, вас чакае Зямля полностью

У вадну зiмовую ранiцу патруль наскочыў на нешта дагэтуль нябачанае. На ўсходнiм шляху знайшлi разьвiнчаныя й зрушаныя рэйкi. Зараз за паваротам, з лагодным нахiлам унiз, значыцца там, дзе машынiсту цяжка цi немагчыма ў час спасьцерагчы шкоду й затрымаць цягнiк. Патруль неадкладна заалярмаваў базу i ўдалося спынiць надыходзячы, наладаваны войскам i запасамi цягнiк, ухiлiць катастрофу. Пасьля направы, цягнiк спозьнена рушыў на ўсход, а мясцовыя ваенныя ўлады пачалi сьледзтва. Сьляды злачынцаў згубiлi на ўежджанай дарозе, а роспыты ў прылеглых да чыгункi хутарох i вёсках, у тым лiку i ў Лiтоўцах, нiчога не далi. Патрулi на чыгунцы ўзмоцнiлiся.

Iшоў час i цiшыню лясоў начамi пачалi трывожыць гукi матораў у небе. Зь «вялiкае зямлi» прывозiлi й ськiдалi апэргрупы спэцаў, iнструкцыi, зброю. У лясох пацясьнела ваўком, сарнам, ласём i зайцам. Банды арганiзавалiся й пачыналi выяўляць прэтэнсыi на ўладу, нападалi й нiшчылi мясцовую нiзавую беларускую адмiнiстрацыю, школы, зьдзеквалiся зь сялянаў, якiя супрацiўлялiся рабункам. I тады дайшла да Антося Дзеркача вестка пра Лявона Шпунта. Прынёс яе непаседлiвы Захарук. Кагадзе езьдзiў ён у Докшыцы, захапiўшы з сабой пару мяшкоў зярна на млын.

— Змалоў? — спытаў яго Антось, сустрэўшы на вулiцы.

— Ды дзе тамака… прывёз назад. Млын той для войска й нямчуры мелiць i фiгу ўлезiш. Трэба далей над жорнамi пацець. I я думаў, знаеш, Антось, трэба было-б нам да войта, каб як дзела з млынам папхнуць. Нiхай-бы яны, наша начальства значыць, зь iмi пагаварылi. Вайна вунь куды адсунулася, дык навошта-ж жорны круцiць? Падаткi ад нас бяруць, млыны забралi й сабе мелюць, дык чаму-ж нам ня могуць?

Гутарка адбылася на засьнежанай вулiцы сонечным днём. Бярозавым кiйком, па старой звычцы, Антось ёрзаў па выгладжанай палозьзем, зьзяючай сонцам, дарозе. Збоку ў сьнезе ляжала вялiкая галiна хвоi, згубленая некiм па дарозе зь лесу.

— Ды маглi-б, чэрцi, — адказаў Антось. Як правiла, трымаўся цяпер Антось з гэтым чалавекам асьцярожна, гаварыў у вабрэз, больш распытваў i слухаў. Часы няпэўныя. — Ну а што тамака ў Докшыцах чуваць?

— Эт, знаеш, калiсь гэта быў кiрмашны дзень, людзей, бывала, наедзiць поўна-паўнюсенька. Але нi цяпер. Сёй-той, па старой прывычцы, прыклыпаiць. От, знаеш, маю для цябе нешта цiкавае. Чуў, можа, дзе цяперака Лявон Шпунт?

Бярозавая палка спынiла пiсаць крывулi па спалазаваным сьнезе. Антось уважна зiрнуў Захаруку ў вочы.

— Лявон? А хто яго знаiць? Ты што чуў?

Захарук спачатку скруцiў папяросу, уважна абгледзiў яе з двух канцоў i паволi прыкурыў. На твары хiтрасьць. Зноў Антось надта добра той твар i гэту хiтрасьць i чакаў нечага важнага.

— Вiдзiў я з Тумiлавiчаў Янку Барабоську. Знаiш яго?

Блiжэйшыя вёскi, асаблiва iх моладзь, Антось ведаў нядрэнна. Далейшыя адлегласьцю Тумiлавiчы амаль ня ведаў.

— Ды не. Дзе тыя Тумiлавiчы! Нi знаю.

— Ну дык, гэтае самае, — зацягнуўся Захарук самасейкай, — дзядзьку гэтага я знаю вунь як даўно. А тут на Докшыцкiм рынку мы зь iм нос у нос стукнулiся. Значыцца, здароў, як жывеш, i разгаварылiся. А тады ён мне гэтак i кажыць: калi будзiш вiдзiць Антося Дзiркача, дык пiрадай яму прывет ад Лявона Шпунта й скажы, што лясьнiчоўка яму бокам вылiзiць. Так i скажы, кажыць мне гэтысамы Барабоська.

— Лясьнiчоўка бокам вылiзiць? — перапытаў Антось.

— Ага. Пiрадай, кажыць, Антосю Дзiркачу ад Лявона Шпунта й скажы, што лясьнiчоўка яму бокам вылiзiць. Што гэта значыць?

Антось маўчаў.

— Я тады, гэтае самае, пытаюся, а дзе-ж той Лявон Шпунт ёсьць цяперака. У партызанах, кажыць мне гэты самы Барабоська. А дзе-ж тыя партызаны? пытаюся. — У нас, а найболi дык туды ў бягомельскiх лясох, — кажыць ён мне.

— Дык яны да iх у вёску прыходзяць?

— Ды няўжо-ж… Павесiлi, кажыць, солтыса, разагналi школу, дзяўчат пагвалцiлi, а колька над людзьмi назьдзеквалiся! Аграбiлi, кажыць, цэлую вёску, так падчысьцiлi ўсё пабальшавiцку, зладзеi. Маладых каторых дык з сабою ў парцiзаны забiраюць. I кажыць мне гэтысамы Барабоська, што сам нi знаiць што рабiць, цi ў палiцыю, цi ў парцiзаны йсьцi. От i выбiрай!

Яшчэ шмат апавядаў Захарук пра нялюдзкасьць бальшавiцкiх бандытаў i мясцовага хламу, што пераказваў яму Барабоська. Антось слухаў дзядзьку вельмi ўважна. У ягоным уяўленьнi трываў вобраз: акрываўленыя чалавек пад нагамi на падлозе, недарэчнае шкляное вока ў ласiнай галаве i Янук побач iз стрэльбай.

— Дык што гэта такое? Чаму ён так казаў, што лясьнiчоўка табе бокам вылiзiць?

Антось паволi мацаў сваю чорную бародку, уважна зiрнуў на Захарука, але дзядзькi гэтага ня бачыў. Перад вачмi стаяў вобраз зь лясьнiчоўкi. Маўклiва рушыў дахаты.

— Што-ж гэта ня хочаш сказаць? Нешта скрываеш, цi што? — дамагаўся свайго Захарук.

— Мне нiма часу, — кiнуў пераз плячо Дзяркач.

20

Перейти на страницу:

Похожие книги

Замечательная жизнь Юдоры Ханисетт
Замечательная жизнь Юдоры Ханисетт

Юдоре Ханисетт восемьдесят пять. Она устала от жизни и точно знает, как хочет ее завершить. Один звонок в швейцарскую клинику приводит в действие продуманный план.Юдора желает лишь спокойно закончить все свои дела, но новая соседка, жизнерадостная десятилетняя Роуз, затягивает ее в водоворот приключений и интересных знакомств. Так в жизни Юдоры появляются приветливый сосед Стэнли, послеобеденный чай, походы по магазинам, поездки на пляж и вечеринки с пиццей.И теперь, размышляя о своем непростом прошлом и удивительном настоящем, Юдора задается вопросом: действительно ли она готова оставить все, только сейчас испытав, каково это – по-настоящему жить?Для кого эта книгаДля кто любит добрые, трогательные и жизнеутверждающие истории.Для читателей книг «Служба доставки книг», «Элеанор Олифант в полном порядке», «Вторая жизнь Уве» и «Тревожные люди».На русском языке публикуется впервые.

Энни Лайонс

Современная русская и зарубежная проза
Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза
Птичий рынок
Птичий рынок

"Птичий рынок" – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров "Москва: место встречи" и "В Питере жить": тридцать семь авторов под одной обложкой.Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова. Издание иллюстрировано рисунками молодой петербургской художницы Арины Обух.

Александр Александрович Генис , Дмитрий Воденников , Екатерина Робертовна Рождественская , Олег Зоберн , Павел Васильевич Крусанов

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Мистика / Современная проза