Белфаст в марте (СИ)

— Не смогу, - поморщилась Пандора, но когда повернулась к Билли в её глазах была жалость. Она просила помощи. Билли пересекла комнату и потянулась к Пандоре. Невесомое, худое тело будто растворилось в её руках, она ощущала каждую косточку под тонкой кожей и все эти косточки хотели чтобы их оставили в покое ещё ненадолго. На пять минут, не больше. - Ты видела Ксавье?

— Да, - хрипло ответила Билли.

— Хорошо. Он что-то говорил про свадьбу Фел?

— Нет.

— Боно? - она вздрогнула от собственного вопроса, отстранилась и глубоко затянулась. Ей самой стало мерзко и от запаха в комнате и от привкуса во рту. Её мозг был разжижен, она поймала трип и самокопалась уже почти час.

— Он с нами. Он не понимает, - шепнула Билли в волосы Пандоре.

— Хорошо.

— Кто такая эта Поппи?

— Я не хочу об этом говорить.

У Билли внутри образовалась какая-то яма, стоять на краю которой было страшно. Она боялась затронуть Пандору, боялась добавить ещё одну беду, а выглядело все так, будто вот вот это случится. Пандора была такой убитой и несчастной, ей больше всего нужна была сейчас помощь, но как помогать? Билли сама себе помочь уже который день не могла.

— Хорошо. Прости, ладно? Все наладится, да? - она надеялась на «да», и сбросить хоть эту проблему. Только никуда проблема не делась.

— Да, - ответила Пандора и даже улыбнулась.

***

 «Письмо от Билли для Салли. 25 сентября

Каким он был и как он любил?  

Вы попросили меня написать про это, Салли. Это не так просто, конечно. Ладно, давайте по порядку.  

Он привёл меня в дом и подарил мне семью. Сразу. Из одной комфортной и любящей семьи я пришла в другую, и это не было трудно или невыносимо. Я вообще наслаждалась всем этим. В доме была любовь, а я просто постепенно начинала её заслуживать.  

Любовь для меня - это в первую очередь уважение. Я безумно уважала Хавьера. И так же безумно любила. До сих пор помню это щемящее нежное тепло внутри. Потом я стала уважать Агне за её сложный внутренний мир, потом Фел за стойкость и неподкупность. Проще всего было с Пандорой, которая меня почти сразу полюбила. А они меня? Они стали меня уважать через пол года, может чуть больше и тогда семья стала настоящей.  

Как он любил меня?  

На грани с платоническим.     

Он никогда не ставил во главу угла секс. Не настаивал на этом ни до свадьбы, ни после, я была свободна. Я могла лежать рядом с ним и молчать, могла целовать и обнимать и он делал это в ответ, так что я про все забывала, но никогда он не дал мне усомниться, что главное для него я сама, а не моя красота и молодость.  

Я была частью семейного механизма Остеров, неотъемлемой частью, важным элементом. И он нежно меня любил, благодарно. Каждое утро он будто удивлялся, что я рядом и за это я была готова всё отдать, никто этого не понимал. Хавьер говорил мне о любви, но никогда эти слова не были пустыми. Он всё структурировал, обосновывал. Он говорил, что я должна быть сильной, что он всегда будет стоять за моей спиной, а я за его спиной. Такая вот была у нас схема.  

Он говорил, что я - его земля и небо. И главной была я. До чего приятно было стать частью этой команды Остеров, быть матерью днём и женой ночью. И все это подано на блюдечке, преподнесено как великий дар.