Белгравия

Коринна с недоумением смотрела на квадратик розовой бумаги. «Еще одну поездку». Что это значит? Еще одну поездку в Бишопсгейт?! Она знала, кто работает в Бишопсгейте. Когда Чарльз Поуп прошелся с Марией и Райан до Лондонской библиотеки, камеристка доложила хозяйке обо всем, что он говорил. Неужели Коринна сейчас обнаружила причину, по которой все планы начали рассыпаться у нее в руках? И почему леди Брокенхёрст устраивает что-то для Марии, не обратившись прежде за разрешением к ее матери? Потом она вспомнила, как графиня на званом вечере поочередно подводила мистера Поупа ко всем гостям. Это был далекоидущий план? Если нет, то почему Мария ничего не сказала о приглашении? Несколько минут Коринна стояла неподвижно. Сегодня четверг. Визит назначен на следующий день. У нее есть двадцать четыре часа. Очень аккуратно она положила письмо к остальным, заперла стол и вернула на место ключ. За это время она приняла два решения. Во-первых, следует нанести графине визит, который совпадет с визитом дочери, а во-вторых… Коринна поднялась на второй этаж и направилась в дальнюю голубую гостиную, к своему очаровательному bonheur du jour[30]. Через час после того, как мать Марии села писать, она позвонила в колокольчик и отдала лакею два конверта, велев доставить их лично по двум разным адресам.

О результатах своих поисков Оливер решил рассказать отцу не дома, а в конторе. Он вернулся накануне вечером, и сегодня за обедом домочадцы расспрашивали его о поездке на север, но он ни словом не обмолвился ни о чем существенном и лишь выразил удивление тем, как вырос и изменился к лучшему Манчестер.

Оливер подумал, что его открытия могут стать для ничего не подозревающего отца потрясением, и гуманнее дать ему возможность находиться в этот момент под надежной защитой собственного кабинета. Но на следующее утро, когда секретарь провел Тренчарда-младшего в контору, Джеймс нисколько не удивился визиту сына.

– Ты насчет Манчестера? – спросил он, вставая, чтобы поздороваться.

– Почему ты так решил? – заинтересовался Оливер.

– Потому что ты совершаешь таинственную поездку на север, никому не сообщив о ее цели. Потом просишь меня выделить время для разговора, чтобы нам никто не мешал. Очевидно, ты хочешь мне что-то рассказать, и я думаю, это связано с поездкой.

Сын кивнул. Можно было начинать.

– Так и есть. – Он произнес это столь торжественно, что Джеймс едва не рассмеялся.

– Ты выглядишь слишком мрачным.

– Я и вправду мрачен, – ответил Оливер, подходя к столу отца. Он оглядел обшитую деревянными панелями комнату, обратив внимание на большую карту Кьюбитт-тауна и портрет сестры над камином. А его изображения там нет, отметил он. Его портрет никогда и не заказывали, с самого детства. Оливер сел в кресло напротив отца и сказал: – У меня есть новости, которые, подозреваю, тебя огорчат.

– Вот как? – Джеймс откинулся в кресле. – И в чем дело?

– Это касается Чарльза Поупа.

Джеймс не слишком удивился. Он давно подозревал, что Оливер враждебно настроен по отношению к Поупу: достаточно было вспомнить о том обеде в «Атенеуме». Поэтому ясно, что Оливер ездил в Манчестер, дабы покопаться в прошлом Чарльза. Едва заметно вздохнув, отец кивнул:

– Продолжай.

– Моя поездка на север оказалась полезной. Я могу с полным правом это сказать. По крайней мере, надеюсь, что она окажется полезной для тебя.

«Сколько еще времени ему потребуется, чтобы добраться до сути?» – подумал Тренчард.

– Я ездил смотреть фабрику мистера Поупа.

– Ты видел фабрику Гиртона? – спросил Джеймс. – Хорошее предприятие, правда?

Он терпеливо ждал, что же последует дальше.

– Дело в том, что я случайно встретился там с двумя людьми, которые некоторое время назад вели с нашим мистером Поупом кое-какие дела. Их фамилии Брент и Эстли.

– Говоришь, случайно встретился?

– Ну, не совсем. Они услышали, что я знаю мистера Поупа, и сами разыскали меня.

– У меня такое ощущение, что ты узнал нечто предосудительное о Чарльзе Поупе.

– Боюсь, что так, – развел руками Оливер. – Если верить их словам, Поуп не просто купил фабрику у вдовы Гиртона, он угрозами заставил несчастную женщину заключить сделку, хотя у нее уже была договоренность с другими покупателями.

– Полагаю, с твоими собеседниками.

– Означает ли это, что история лжива? – Джеймс молчал, и Оливер продолжил: – Кроме того, Поуп регулярно обманывает таможенников. Договаривается о занижении цены хлопка, который потом разгружает, и получает фальшивую маркировку. Таким образом он избегает уплаты половины налога, когда товар прибывает в Англию.

– Налоги у нас непомерные, это точно.

– И значит, лгать и воровать – правильно? – Оливер видел, что отец встревожен услышанным. – Ты и правда хочешь вкладывать деньги в предприятие бандита и лжеца?

– Я в это не верю!

Джеймс встал. Он понял, что вся поездка Оливера затевалась с одной-единственной целью: сместить Чарльза с пьедестала, который тот занял в душе его отца. Джеймсу стало не по себе, но не от новостей о Чарльзе, а от горького осознания того, что отношения между ним и сыном еще хуже, чем он боялся.