Белгравия

Все три дамы прекрасно понимали, что это означает. Спонтанный визит будет гораздо легче объяснить леди Темплмор, если до этого дойдет дело.

– А можно и мне тоже к вам присоединиться? – спросила Анна абсолютно невинным тоном. Ну просто майская роза, да и только.

Каролина посмотрела на нее. Как странно иметь одну тайну на двоих с этой женщиной, с которой у нее больше нет ничего общего. Однако эта тайна все же связывала их, по крайней мере до сего момента. Анна была права: Каролина устала от обмана. Она бы охотно сделала их секрет всеобщим достоянием. Общество найдет его забавным, все повеселятся за чтением газет, обсуждая, каким повесой был Эдмунд, так что им с мужем это ровным счетом ничем не грозит. Но, искренне полюбив Чарльза, Каролина все же испытывала определенные угрызения совести при мысли о посмертном порицании бесстыдницы, которая его родила, и даже нечто похожее на жалость к ее матери.

– Конечно можно, – сказала леди Брокенхёрст. – Если хотите, поедемте вместе.

Анна замерла. Неужели она и впрямь навестит своего внука, у нее будет еще одна возможность с ним поговорить? Когда они встретились на вечере, Анна была вне себя от радости, но муж разгневался, и потому она не осмеливалась завести с Чарльзом даже ничего не значащий разговор. Теперь они смогут узнать друг друга получше, ибо участие Джеймса Тренчарда в предприятии молодого человека будет вполне уместным оправданием для знакомства. Конечно, когда истина вскроется, связь между ними подвергнут самому тщательному рассмотрению, но сейчас Анне выпадал шанс еще раз увидеть внука и пообщаться с ним – надо ловить момент, пока не разразилась буря. Устоять было невозможно.

– Очень хочу! – услышала она собственный голос. – Можно будет заодно прогуляться там по магазинам, и получится настоящий выход в город.

Итак, все было решено. Когда Анна возвращалась домой по холодку раннего вечера, ее грело предвкушение грядущей встречи. Пусть даже это и станет еще одним секретом, который придется таить от мужа.

В тот вечер атмосфера за ужином в доме Тренчардов была тревожной. Джеймс сидел усталый и задумчивый, Оливер тоже был подавлен. «Сегодняшний день, – думал он, – должен был стать днем триумфа: главу семейства принимают в джентльменский клуб, и они с сыном впервые вместе там обедают. Однако отец предпочел взять с собой Чарльза Поупа, этого человека из ниоткуда, наглого выскочку, который занимал мысли Джеймса Тренчарда, а заодно и тянул из него денежки. Этот проклятый Поуп оказался объектом всеобщего внимания – заручился поддержкой леди Брокенхёрст, получал приглашения на закрытые вечера в Брокенхёрст-Хаус…» Согласитесь, этого было вполне достаточно, чтобы почувствовать ревность. И Оливер ревновал не на шутку.

Сьюзен тоже была не в духе, но не столько подавлена, сколько встревожена. Со времени свидания в Айзелуорте она не получила от Джона Белласиса никаких известий. Сьюзен ожидала по меньшей мере письма. Он как-то раз переговорил на улице со Спир – служанка обо всем доложила госпоже – под тем предлогом, что якобы собирается устроить еще одно рандеву, но никаких приглашений или предложений не последовало. Сьюзен потащила Спир к «Олбани», и они вдвоем, как уличные девки, целый день разгуливали по Пикадилли в надежде случайно наткнуться на Джона, но все оказалось тщетно. При воспоминании о том дне у Сьюзен горели щеки. Она не чувствовала вкуса еды, все время спрашивая себя, не совершила ли она ошибку, так охотно прыгнув к Джону в постель. Не слишком ли легко она сдалась? Сьюзен нахмурилась. Проблема заключалась в том, что ей всерьез нравился Джон Белласис. Он был красив, со вкусом и изысканно одевался да к тому же должен был со временем унаследовать громкий титул и немалое состояние. То есть идеально подходил на роль человека, с которым можно совершить побег из унылой семьи, где Сьюзен чувствовала себя запертой, как в ловушке. Она искоса глянула на мужа, ковыряющего вилкой в тарелке. По сравнению с Оливером Джон был страстным и решительным любовником. Сьюзен невольно вздохнула.

– С тобой все в порядке, моя дорогая? – осведомилась Анна.

– Да, матушка, – ответила Сьюзен. – Конечно.

– Просто вид у тебя какой-то отсутствующий.

– Боюсь, я не вполне хорошо себя чувствую после того дня в Айзелуорте. Должно быть, простудилась за городом. – Она поежилась, чтобы слова прозвучали более правдоподобно.

– Мне очень жаль, – ответила Анна, пристально вглядываясь в невестку.

Та как-то неуловимо изменилась, что-то новое появилось в ее манере держаться, но Анна не могла определить, что именно.

– Как вы поговорили с леди Брокенхёрст? – поинтересовался Джеймс, гоняя по тарелке кусочек лангуста. Ему тоже не хотелось есть.

Анна глянула на бесстрастные лица Билли и Морриса, стоявших по обе стороны от камина.

– Очень хорошо, спасибо.

– Она не удивилась, что ты приехала без предупреждения? – спросил Джеймс.

– Вы ездили к леди Брокенхёрст? – Сьюзен явно расстроилась, что упустила эту возможность. Анна кивнула. – А ее племянника там, случайно, не было?