Белгравия

Выйдя в коридор, Эллис подумала, что во второй раз получить доступ в Брокенхёрст-Хаус будет непросто, но это не слишком ее волновало. Зачем ходить понапрасну, если и так ясно, что мисс Доусон никогда не выдаст ей никаких тайн. Кроме того, Эллис раздобыла для мистера Белласиса весьма существенную информацию, за которую он должен хорошо заплатить. Вопрос в том, что он будет делать дальше?

7. Деловой человек

Когда экипаж леди Брокенхёрст остановился у дома на Итон-сквер, Эллис едва могла сдержать любопытство. Прижавшись к окну в гардеробной миссис Тренчард, так что дыхание ее туманило стекло, она силилась разглядеть, что происходит внизу на улице. Графиня, в элегантной шляпке с пером и с зонтиком в руках, наклонилась к кучеру, отдавая ему приказания. Рядом с ней в коляске, тоже закрываясь от теплого солнечного света изящным зонтиком с бахромой, сидела леди Мария Грей. Она была одета в юбку в бело-голубую полоску и модный облегающий темно-синий жакет в морском стиле. Лицо обрамляла подобранная в тон синяя шляпка, отделанная кремовыми кружевами. Одним словом, Мария выглядела, как она того и добивалась, совершенно неотразимо. Дамы не вышли из экипажа на тротуар. Вместо этого один из форейторов подошел к двери и позвонил в колокольчик.

Эллис знала, что они приехали за хозяйкой, так что стрелой бросилась к лестнице, прихватив все, что может потребоваться. Миссис Тренчард уже ждала в холле.

– Я вам сегодня утром еще понадоблюсь, мэм? – спросила камеристка, сжимая в руках зеленый плащ.

– Не понадобитесь, Эллис. Спасибо.

– Наверно, едете в какое-то славное место, мэм?

– Да.

Анна была слишком захвачена грядущими событиями, чтобы обратить на вопрос должное внимание. Кроме того, если уж ей чудом удалось скрыть цель своей поездки от Джеймса, так неужели бы она стала откровенничать с камеристкой.

Эллис, разумеется, прекрасно знала, куда направляется хозяйка, но ей хотелось получить подтверждение. Однако если она и огорчилась, то виду не подала.

– Хорошо, мэм. Желаю приятно провести время!

– Спасибо.

Анна кивнула лакею, и тот открыл ей дверь. Зонтик от солнца был у миссис Тренчард с собой. Она хорошо подготовилась.

Обе женщины, и леди Брокенхёрст, и Мария, улыбнулись ей, когда она поднялась по ступенькам экипажа. Мария пересела спиной к лошадям – большая любезность по отношению к человеку более низкого положения, и Анна это оценила. В общем, ничто не должно было испортить этот день. Леди Брокенхёрст была для Анны не самой желанной спутницей, однако двух женщин кое-что объединяло – ни одна из них не стала бы этого отрицать – и нынче они в каком-то смысле собирались это отметить.

– Вам удобно, моя дорогая? – (Анна кивнула.) – Тогда едем.

Кучер подхватил вожжи, и экипаж тронулся.

Сегодня Каролина Брокенхёрст решила быть с миссис Тренчард любезной. Как и Анна, она предвкушала новую встречу с молодым человеком, и ее жалость к этой женщине, чей мир грозил вот-вот рухнуть, стала даже чуть сильнее, чем раньше. Каролина понимала, что правда уже совсем скоро должна выйти на поверхность, после чего репутация Эдмунда отчасти выиграет, а вот репутация Софии Тренчард будет безвозвратно погублена. Это было весьма печально. Даже сама Каролина это признавала.

Когда они проезжали мимо Букингемского дворца, Анна смотрела на стену, ограждавшую дворцовый парк, и думала о том, как странно устроен мир. Молодая женщина двадцати с небольшим лет стояла на высшей точке социальных устремлений. Очутиться рядом с ней было пределом мечтаний, венцом успешной жизни для таких людей, как Джеймс: умных, талантливых, энергичных. Но что такого она сделала, эта юная леди? Да ничего. Просто родилась в королевской семье. Нет, Анна не была революционеркой и вовсе не желала, чтобы в стране произошли политические катаклизмы. Ей не нравились республики, и она охотно склонилась бы перед королевой в глубоком реверансе, представься ей вдруг такая возможность. И тем не менее миссис Тренчард не могла не удивляться нелогичности системы, в которой она существовала.

– Смотрите! Ее величество в Лондоне!

Взгляд Марии был устремлен вверх. И действительно, на крыше дворца, над стеной, примыкающей к дальней стороне открытого двора[24], развевался королевский штандарт. Анна разглядывала огромный портик с колоннами с застекленным проездом для карет, предназначенным защищать от дождя и солнца членов королевской семьи, когда они садились в карету или выходили из нее. Всю жизнь на глазах у публики – ужасно, если задуматься. С другой стороны, они, должно быть, привыкли быть объектом всеобщего любопытства.

Экипаж выехал на Мэлл, и вскоре Анна уже восхищалась великолепием Карлтон-Хаус-Террас, которая даже сейчас, через десять лет после постройки, потрясла ее новизной и великолепием архитектуры.

– Я слышала, что лорд Палмерстон поселился в доме номер пять, – сказала Мария. – Вам знакомы эти дома?

– Внутри я никогда не бывала, – ответила Анна.

Но ничто не могло заставить Марию замолчать. Она была взволнованна, как ребенок в магазине игрушек, и обе женщины знали почему.