Белиал: Война богов

– ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? – не вопрос. Грохочущее обещание смерти и возмездия.

– Защищаю тебя от твоего же безумия! – в панике процедила Грим. Ее лицо раздирали страх и тревога. Тем не менее ей все еще удавалось сдерживать мое пламя.

– Я СПРОСИЛ ТЕБЯ, ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ, – вновь прорычал я, схватив ее за горло. Никто не посмеет не подпускать меня к Кассии.

«Я вырвала ее тело из времени, – передала она мне мыслью. Говорить из-за моей хватки ведьма теперь не могла. – Еще ничего не потеряно. За две-три недели я, вероятно, сумею подлатать ее тело. Тогда ты опять вернешь туда ее душу».

Как оглушенный, я уставился на свою отмеченную.

Я вспомнил…

Ведьмы умели накладывать подобные чары на неодушевленные объекты. В теле Кассии души нет.

Невзирая на это, мой разум все еще сопротивлялся такому проблеску надежды. Что, если это не сработает? Вынесу ли я? Снова? Смогу ли настолько растянуть исполнение своего обещания и оставить душу Кассии в плену кинжала? Возможно, она ничего не почувствует. Души без сознания не создавали воспоминаний, не воспринимали происходящее.

Это шанс…

Отпустив Грим, я посмотрел на неподвижную девушку, которую чуть не сжег в своем горе.

Может, я все еще сумею спасти Кассию?

И тут я оцепенел.

– Где кинжал?

Колдунья, кашляя, терла шею.

– А он не у тебя?

– ГДЕ ОН? – моя сила захватила разум Грим, распахивая его, рассекая.

В тот же миг перекошенная от боли Грим вскрикнула:

– У меня его нет! Мы пытались тебя остановить, а когда я прибежала к девчонке, его в ней уже не было.

Она говорила правду.

Никогда прежде Рим не слышал более жуткого рева.

Кассия Начало вечности

Кроваво-красный.

Все было кроваво-красным.

Кроваво-красный шум. Кроваво-красное пламя. Кроваво-красные крики.

Так выглядел иной мир?

Движение. Улицы. Двери. Комнаты. Черепица.

Нет…

Это не смерть.

Кошмар. Наверняка это кошмар.

Кроваво-красное бормотание.

Затем кроваво-красная тишина.

…

Что произошло? Тени позвали меня. Оберегающее ничто было так близко.

Пролетали кроваво-красные часы.

Часы, полные ужаса.

…

Рано или поздно меня подняли.

Сквозь кроваво-красный туман виднелось гигантское безобразное лицо. Рассеченное. Злобное. Торжествующее.

– Здравствуй, Аврора.

Черные глаза. Янус.

…

Тогда я вспомнила.

Бел заколол меня кинжалом.

Он вырвал мою душу.

Он запер ее, прежде чем она перетекла в сущность Януса.

И тем самым…

… очевидно, разрушил проклятие.

Наверняка так и есть, иначе Янус бы сейчас тут не стоял.

– Я знаю, что ты меня слышишь, – с ненавистью протянул Ужас Рима. – Потому что чувствую и твое сознание, и душу. Судя по всему, кинжал не делает особых различий.

С его искривленных губ сорвался смех, перешедший в кашель. Он выглядел слабым и изможденным, но здоровым. Все признаки проклятия на крови действительно пропали.

– Лучше и быть не могло! Бел освободил меня и запер тебя. И теперь… я заставлю тебя расплачиваться за то, что ты со мной сотворила. И поверь мне, мой интерес в том, чтобы твоя отравленная душа никогда больше не покинула этот клинок, очень и очень велик!

Нет!

Не может быть!

Все напрасно.

В плену.

Навсегда…

Навсегда…

Я захлебывалась в страхе.

Снова этот ужасный хохот.

Потом смертоносно сверкающие черные глаза.

– Бел никогда тебя не найдет. Никогда.

Белиал Дом, милый дом

Море бушевало и билось о скалы под моей виллой.

Я сделал глубокий вдох и выдох. Дома.

Еще пару недель назад я утверждал, что Мальта – единственное место, где я способен расслабиться. Однако сегодня, без Кассии рядом со мной, это уже не было правдой. Мой дом утратил свой блеск. Солнце не могло меня согреть, знакомые лица не развеивали печаль, а собственная постель казалась мне невыносимо пустой – хотя я никогда раньше не делил ее с кем-то еще.

Я не находил себе места.

Даже сверкающая синева океана напоминала мне ее глаза.

Позади меня кто-то прочистил горло. На террасу шагнул Хиро. Мой телохранитель ни словом не обмолвился о том, что я сделал с ним той ночью. Я сам – тем более. И точно не стану извиняться за то, что наказал его за неповиновение. Даже если был неправ. Новые оболочки, которые я подарил ему и Хадирам, достаточно ясно выражали мое сожаление. Большего признания своей вины я себе в данный момент позволить не мог. Не тогда, когда иерархии в Лиге вновь грозили перемены.

За спиной у Хиро из главного здания на открытое пространство вышло двое праймусов. Командир Элиас, к моему огорчению, предупредил о своем визите, а вот его спутник меня удивил.

– Что подрастающее поколение брахионов забыло в моем доме? – спросил я вместо приветствия. – Что, Танатос не отважился встретиться со мной лицом к лицу?

С тех пор как я вручил Верховному Совету флакон с украденной душой, страшный бог смерти мудро меня избегал.

– Нас прислал наш отец, – так же без приветствия откликнулся Элиас. – Люциан – мой брат.

– Вот это да, – пробормотал я, выгибая бровь. – А Немидес размножается как кролик.

И, по всей вероятности, так и продолжится, пока все важные позиции в Лиге не займут его сыновья.

– Мы здесь не для того, чтобы ты поупражнялся в насмешках.

Посмотрите-ка на него, малыш Люциан умел разговаривать.