Белка в колесе фортуны

– Да как вам не стыдно! – Амалия Петровна возмущенно топнула ногой и надула щеки. – Я актриса! Великая актриса! Моими фотографиями увешаны все стены этой чертовой галереи! Зачем, зачем мне щипать вашу тощую задницу?!

Все. Больше сдерживаться Катя не могла. Закинув голову назад, она захохотала так, что из глаз брызнули слезы. Пузырьки шампанского приятной колкой волной побежали по всему телу, распаляя, не давая возможности остановиться. Она увидела разъяренное лицо Ольги, затем прозвучал сдержанный голос Федора – он предлагал всем успокоиться, затем мелькнуло обиженное лицо Амалии Петровны, а потом резкая фраза «Я не собираюсь участвовать в этом балагане!», и спина Ольги замелькала в толпе…

Ушла? Сбежала? Так быстро?.. Так просто?..

Катя тут же перестала смеяться, поставила пустой бокал на круглый столик, качнулась и, почувствовав сильную руку на своем локте, резко подняла голову. Ее глаза встретились с глазами Федора.

«Вы пойдете за ней?» – мысленно спросила она его.

«Нет», – ответили болотные глаза.

– Ну это же надо! – в который раз фыркнула Амалия Петровна, скрещивая руки на пышной груди. – Как можно обвинять меня в таком безобразии… Ущипнула… Я ее ущипнула! Беспринципная особа!

– Значит так, девочки, – четко произнес Федор, перебивая возгласы актрисы, – я немедленно отвезу вас к себе домой, потому что лучшее, что вы можете сделать сейчас, – это лечь спать.

«…Он не стал ее догонять… не стал… – застучало в висках Кати. – Он выбрал меня… ну или Амалию Петровну…»

Мысль оборвалась, и смех вновь вылетел на свободу звонким ручейком.

* * *

До кровати Катя добралась самостоятельно – два раза споткнулась, но это мелочи. Рухнув на покрывало, она заерзала, устраиваясь поудобнее, затем перевернулась на спину, отметила, что скорость кружения потолка за последнюю минуту заметно возросла, и произнесла нараспев:

– Воды… О, дайте мне воды.

Жажда пока не мучила, но о похмелье Катя решила побеспокоиться заранее, к тому же это был отличный повод еще раз увидеть Архипова. А увидеть его хотелось очень сильно. Стоило только закрыть глаза, как тут же из темноты появлялась его фигура, в ушах начинал звенеть его голос, а в груди ныло, точно она подцепила тяжелую простуду.

– Это все проклятый алкоголь, – оправдала свои чувства и желания Катя и, набрав в легкие побольше воздуха, крикнула так, что чуть не оглохла: – Воды!!!

Федор появился в комнате через минуту, молча поставив на тумбочку высокий стакан с холодной минералкой, сел на край кровати и посмотрел на Катю.

Она молчала.

Он молчал тоже.

– Как там Амалия Петровна? – наконец нарушила тишину Катя.

– Уже спит, – коротко ответил Федор и положил тяжелую широкую ладонь на ее руку.

– М-м-м… спасибо за воду, – протянула Катя, чувствуя легкий озноб. – Быстро же вы ее принесли…

– Я хотел, чтобы ты меня позвала, – хрипло ответил он, и на его лице появилась грустная улыбка.

В голове у Кати и так был бардак, а теперь цепочки мыслей, обрывки фраз и слова-одиночки перемешались, взметнулись вверх, будто их подхватил сильный ветер, и полетели вниз яркими осенними листьями. Что ответить?! Что ответить? Что ответить…

– Я немножко пьяна, – на всякий случай сказала Катя. Это, бесспорно, оправдает ее в любом случае… В каком случае?.. Она внутренне сжалась и закусила губу. Сейчас бы дотронуться до его колючей щеки, прижаться и ляпнуть какую-нибудь глупость, чтобы он засмеялся, и стало бы так легко и просто… или наоборот, сказать нечто важное, стоящее, то, что остановит время, изменит жизнь…

– Подвинься, – тихо произнес Федор, отпуская ее руку.

Катя подвинулась. Тук-тук, тук-тук, тук-тук – заволновалось сердце.

Он лег рядом на бок и опять улыбнулся. Погладил ее по голове, как маленького ребенка, скользнул ладонью по щеке и замер.

– Ну, спросите же меня… – попросила она, не сомневаясь, что ему не составит особого труда прочитать ее мысли.

– Ах да, чуть не забыл, – усмехнулся Федор, – я должен получить твое разрешение, иначе ты наябедничаешь Карлу. – Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. – Или, может, на этот раз обойдемся без разрешений?

– Обойдемся, – выдохнула Катя и тут же почувствовала прикосновение губ Федора к своим губам.

Он целовал ее долго и требовательно – подчеркивая свое право на нее и оставляя возможность выбора. Так ее не целовал никто и никогда…

Катя придвинулась ближе и ответила на поцелуй, обозначив тем самым свой выбор, но руки Федора, скользнув вниз к талии, остановились, не позволяя себе большего.

– Спи, – шепнул он ей в ухо, быстро встал с кровати и вышел из комнаты. Раздались его шаги по коридору, а потом все стихло.

Катя вздохнула, дотронулась пальцами до губ, вспоминая только что пережитые ощущения, и прошептала:

– Пить надо меньше… Ох уж мне это благородство…

* * *

Федор зашел на кухню, плеснул в стакан холодной воды, сделал несколько торопливых глотков, взял со стола мобильный телефон и набрал номер. Когда в трубке раздался знакомый голос, он улыбнулся и, почувствовав в душе уже позабытое ощущение топкого счастья, сказал:

– Иди к черту, Карл, иди к черту!