Белладонна

До самого последнего вздоха он будет считать, что его отравили. А последний вздох он испустит не скоро.

Та красотка — смерть твоя!

Белладонна медленно складывает ладони, как будто собирается молиться, но вместо этого начинает хлопать в ладоши. Этот звук приглушается тонкой кожей перчаток.

— Поздравляю, любезный сэр, — говорит она своей жертве. Тот бледен, как полотняный платок, которым он вытирает губы. — Теперь вы понимаете истинную природу нежности.

Она возвращается на сцену, из-под маски видна ее широкая улыбка.

— Мы пришли сюда развлекаться, верно?

Никто не произносит ни слова. Все боятся, что это очередная ловушка.

— Да, конечно, для чего же еще? — отвечает сама себе Белладонна, нимало не смутившись. — Поскольку этот клуб — мой, я, как вы уже успели узнать, строго требую выполнения правил моего клуба. Поэтому ставлю вас в известность о новом правиле.

Гости встревоженно заерзали. Неужели она заставит всех выпить коктейля, приправленного таинственным порошком? Или им навеки закроют доступ в клуб за то, что они нарушили какой-то неведомый, неписаный закон?

— С этой минуты, — торжественно объявляет Белладонна, — в моем клубе запрещается отпускать пренебрежительные замечания о нежности.

По залу прокатывается дружный вздох облегчения, с публики спадают зловещие чары. Раздаются бурные аплодисменты, громкий смех, все разом начинают говорить. Белладонна ждет, пока стихнет нервная болтовня, потом поднимает руку.

— Хочет ли кто-нибудь из вас, дорогие гости, что-нибудь сказать мне?

Естественно, хотят! Вы в самом деле отравили этого человека? А о чем вы шептались с тем, другим? Пожалуйста, покажите свое лицо! Не могли бы вы присесть со мной, хотя бы на одно блаженное мгновение? Может ли ваш пес впускать меня, когда я захочу? Можно ли подружиться с вами? Откуда вы приехали? Кто вы такая?

Кто вы такая? Зачем вы здесь?

Никогда не задавайте ей этих вопросов.

Да, дорогие гости хотят спросить Белладонну о миллионе разных вещей. Но не осмеливаются.

— Напитки за счет заведения. Веселого вам вечера, — объявляет Белладонна, и каждый присутствующий считает себя самым счастливым человеком на свете, хотя никто не собирается выпить ни глотка из предложенных напитков. Кроме Джанни, который до сих пор корчится от боли в животе, и давешнего пьяницы — тот, дрожа всем телом, собирается уйти.

Как трагично. Что ж, я желаю каждому из них того, чего они заслуживают, и ни капли больше.

Мы еще этого не знаем, но сегодняшнее представление Белладонны — лишь разминка перед куда более ярким событием, которое Губошлеп Мегалополис прозовет «Праздником Бриллиантового Ожерелья».

Это будет Бал Всех Стихий.

6 Бал Всех Стихий

Иногда все идет не так, как задумано по плану. И тогда ваш план превращается в нечто совершенно иное.

Но после всех трудов, каких нам стоила организация клуба «Белладонна», разве могло нас обрадовать полное отсутствие неожиданностей?

Позвольте рассказать вам о Бале Всех Стихий. Он состоялся 23 октября 1952 года. Гостям было предписано одеться в костюмы Огня, Воздуха, Воды, Земли. Собственно говоря, события, благодаря которым этот бал получился таким необычным, начались на несколько дней раньше. Тот вечер проходил как обычно, ничем не отличался от других. Мы уже допивали коктейль, как вдруг у нашего стола материализовался Маттео. Он не оставил бы свой пост, не случись чего-то чрезвычайного, и мы с Белладонной без промедления последовали за ним на кухню. Из кухни мы прошли через запертую дверь (открыв ее, разумеется) в коридор, потом через другую запертую дверь попали в кабинет Белладонны. По одну сторону, опять-таки за запертой дверью, располагалась ее гардеробная. Там тянулись вешалки, полные нарядных разноцветных костюмов, сотворенных для нас швеями из Гонконга, стояли коробки расшитых драгоценными камнями туфель, на крюках вдоль стены висели десятки париков; высокими грудами лежали лайковые перчатки и кружевные маски; на столике возле подсвеченного, как в театре, зеркала выстроились ряды баночек с губной помадой и тенями для век, хотя их глубокие тона едва угадывались под маской; в углу стояло большое трехстворчатое зеркало, в котором Белладонна могла перед выходом в зал проверить, хорошо ли зашнурованы на спине ее корсеты и лифы. А кольца она хранила в темно-синих бархатных шкатулках на письменном столе.