Белларион. Жатва.

Далее поверхность лужайки понижалась двумя террасами, и ручей, вытекавший из озерца, образовывал настоящий каскад водопадов, переливаясь через устроенные из огромных гранитных валунов водоразделы в гранитные резервуары, возле которых росли виноградные кусты, отягощенные в эту пору созревшими плодами. В самом низу находилась еще одна лужайка, обрамленная с трех сторон стеной высоких тисовых деревьев, подстриженных самым фантастическим образом, так, что их верхушки напоминали крепостные бойницы; на этой лужайке прогуливались мужчины и женщины, чьи великолепные одежды расцветкой соперничали с опереньем павлинов, и в неподвижном теплом воздухе далеко разносилось треньканье лютни, которую лениво пощипывал один из них. А чуть дальше взору открывалась еще одна неглубокая терраса, на которой возвышался огромный красный дом — полудворец, полукрепость, с массивными круглыми зубчатыми башнями по углам.

Белларион не отрываясь пожирал глазами представший перед ним великолепный пейзаж, как вдруг у него за спиной послышались легкие шаги. От неожиданности у него перехватило дыхание, и он резко обернулся и увидел перед собой молодую женщину. Несколько секунд они стояли, молча глядя друг на друга, и это видение навсегда запечатлелось в памяти Беллариона. Она была среднего роста; сапфирово-голубое платье, расшитое золотом от шеи до талии, плотно облегало ее стройную фигуру, ее каштановые, с золотым отливом волосы были чуть более темного оттенка, чем золотые нити украшенной драгоценностями сетки, которая обхватывала их; у нее было маленькое лицо, овальное, правильной формы, подобное которому Белларион видел раньше только на алтарных фресках; чуть удлиненный нос, придававший ей несколько вызывающее выражение, и огромные карие, широко посаженные глаза, задумчивые и проницательные, но сейчас они вопросительно и одновременно повелительно смотрели на Беллариона, словно требуя от него правдивого ответа.

— Синьора! — дрогнувшим голосом воскликнул он. — Смилуйтесь! Меня преследуют.

— Преследуют?!

Она сделала шаг к нему, и задумчивое выражение ее глаз сменилось на озабоченное.

— Меня повесят, если поймают, — продолжил он, чтобы усилить благоприятный эффект, произведенный на нее его первыми словами.

— Кто вас преследует?

— Стража…

Он хотел было продолжить, попытался представить себя невинной жертвой и тем пробудить в ней милосердие и сострадание, но она сделала предостерегающий жест рукой, будто заранее пресекая все его попытки разжалобить ее, и быстро оглянулась через плечо на открытое пространство.

— Идемте, — сказала она и шагнула вперед. — Я спрячу вас. Если вас обнаружат здесь, все пропало, — обеспокоенно добавила она, и эта новая нотка, появившаяся в ее интонациях, вселила безумные надежды в сердце Беллариона. — Пригнитесь и следуйте за мной.

Склонившись чуть не до самой земли, так, чтобы его не было видно с нижней лужайки гуляющим там придворным, Белларион послушно последовал за ней. Она шла с чувством собственного достоинства, не торопясь, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, и Белларион сразу оценил ее смелость, выдержку и расчетливость. Они благополучно добрались до арочного мостика, перекинутого к островку с павильоном, и там она остановилась.

— Подождите, — сказала она, — здесь надо действовать осторожно.

Она пристально посмотрела в сторону нижней террасы, и Белларион хотя и не увидел появившихся там вооруженных людей, но по изменившемуся выражению ее лица понял, что дело неладно.

— Слишком поздно! Если вы взойдете на мостик, вас заметят. О, я придумала! — она и тут обнаружила присутствне здравого смысла. — Вы поползете вперед на четвереньках, а я пойду за вами и постараюсь скрыть вас собой от их взоров.

— Едва ли у нас получится это, — ответил Белларион, распластавшись у самых ее ног. — Если бы габариты вашей фигуры были под стать вашему неизмеримому милосердию, я ни секунды не колебался бы. Но мне кажется, есть более надежный способ.

Она, нахмурившись, взглянула на него сверху вниз.

— Какой же? — пропустив мимо ушей его реплику, спросила она.

Он указал взглядом за украшенный купоном павильон, туда, где на крошечной полоске земли, выдававшейся в озеро, росли три высоких кипариса и небольшой ольховый куст, ветки которого склонялись к самой воде.

— Вот этот, — ответил Белларион и, извиваясь, словно угорь, пополз к кромке берега.

— Куда вы? — приглушенно воскликнула она. — Там очень глубоко, в самом мелком месте метра три.

— Тем лучше, — отозвался Белларион. — Меньше шансов, что меня будут здесь искать.

Он несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, готовясь нырнуть.

— О, подождите! — вновь вскричала она. — Хотя бы скажите мне…

Но она опоздала. Бесшумно, как выдра, он ушел под воду, и теперь о нем напоминала лишь побежавшая по озеру рябь. Затаив дыхание, она ждала, когда его голова появится где-то на поверхности, но тщетно. Секунды шли, и голоса за ее спиной становились отчетливее — это приближались стражники и увязавшиеся за ними придворные, желающие развлечься обещанной им охотой на человека.