Беллисима

К услугам Манрике прибегали всегда, когда требовалось от кого-то избавиться. Бейби с любопытством, искоса поглядывал на него. Профессиональный убийца, холодный, расчетливый, ему ничего не стоит усыпить подозрения намеченной жертвы, а потом хладнокровно убить ее. Левша, думал Бейби, ничего и понять не успеет. Он хорошо знает Манрике, он решит, что тот пришел ему на помощь...

—Чего мы ждем? — нарушил молчание Манрике.

—Хочу, чтобы один тип убрался из участка, по имени Артуро, — объяснил Бейби. — Остальных я сумею отвлечь. Камера, в которой будет Левша, налево по коридору... Сперва войду я, а ты подожди минуту и ступай следом. Левшу необходимо прикончить, иначе он всех нас заложит.

—Будь спокоен, — пообещал Манрике.

Артуро уже с полчаса слушал сбивчивую исповедь Левши.

Картина постепенно прояснялась.

Левша, то и дело глотая подступавшие к гору слезы, рассказал Артуро о том, что у него было твердое намерение убить его, но, чтобы не делать этого, он, Левша, был вынужден прострелить ногу самому себе.

Он надеялся, что ему удастся залечь на дно со своей раной. Он запутался, так запутался.

— Хорошо, Сесар, — прервал его Артуро, — мне все ясно. То, что ты ранил Федерико, — чистая случайность. Надеюсь, мне удастся доказать это. Но скажи, кто стоит за всем этим? Назови мне имена, Левша!

— Какие имена? — чтобы оттянуть время, промямлил Левша.

— Имена людей, втравивших тебя во все это… Пойми, я хочу тебе помочь. Но мне надо знать, кто спровоцировал тебя на этот выстрел. На кого ты работал?

— Ни на кого я не работал, — густо покраснев, буркнул Левша, — я хотел добыть немного деньжат для своей семьи, для мамы...

Как только Патрисия вошла в палату к своей сестре, Илиана сразу поняла, что та явилась с каким-то важным разговором.

На лице Патрисии была написана решимость. Она села на край кровати и взяла Илиану за руку.

— Вот что, Илиана, — начала она, — ты поправляешься, и нет нужды затягивать дальше этот разговор

— Что-нибудь случилось? — настороженно спросила Илиана.

— Случилось это давно. Давно, когда Рауль стал отдаляться от тебя...

— Зачем об этом вспоминать! — вспыхнула Илиана. — Это ушло в прошлое. У нас теперь превосходные отношения.

— Ах, сестра, зачем ты обманываешь себя! — с досадой произнесла Патрисия. — Ваши отношения были прекрасны до тех пор, пока не появилась Марисоль.

При имени Марисоль Илиана вздрогнула и выжидательно посмотрела на сестру.

—Но дело не только в Марисоль, — продолжала Патрисия. — Дело в тебе. И в Рауле. Ведь он испытывает к тебе не любовь, а только жалость.

Илиана сделала протестующее движение, но Патрисия не дала себя перебить.

— Жалость, — твердо повторила она, — он не может любить тебя. И тебе не следует принимать такую любовь.

— Нет, он любит меня, я чувствую, — воскликнула Илиана, — иначе чем ты объяснишь мне то, что он все эти дни не отходил от меня, был так добр ко мне..

— Именно этим самым, его добротой и благородством, — с горячностью сказала Патрисия. — Он благороден, как редко бывает благороден мужчина. Он и правда необыкновенный... — у нее дрогнул голос, и она отвернулась.

Последовало молчание.

—Патрисия, — наконец промолвила Илиана, — посмотри мне в глаза.

—Зачем? — угрюмо спросила сестра.

—Ты... говорила сейчас таким тоном о Рауле, что мне пришло в голову... нет, этого не может быть... Я даже не решаюсь высказать это предположение...

Патрисия вздохнула, затем подняла голову и в упор посмотрела на Илиану.

—Предположение?.. Нет, это не предположение. Это — правда. Я люблю его, люблю Рауля и наконец-тo имею право сказать тебе об этом.

Ноздри Илианы затрепетали от гнева.

— Так, значит, вот что ты скрывала от меня все это время, — презрительным тоном сказала она. — Как я прежде не догадалась... Ты всегда вела себя странно при нем... Ты любила смотреть на него... Ты гладила пальцами клавиши инструмента, на котором он играл... Ты первая пришла к Марисоль... Значит, все это ты делала ради себя, а не ради меня! Ты скрывала свою страсть, разыгрывала из себя любящую сестру!

— Я и в самом деле люблю тебя, Илиана, — потупив голову, произнесла Патрисия.

— Ты любишь его, Рауля! И сейчас ты надеешься нас разлучить, не так ли?

— И тебе, и ему будет лучше, если вы расстанетесь, положите конец этой лжи, — выговорила Патрисия.

—Мне? Ему? Скажи лучше — тебе! — в гневе крикнула Илиана. — Убирайся! Не могу видеть тебя больше! Прочь отсюда! Прочь!.. Предательница!..

Боковым зрением Левша заметил, как в полумраке коридора, отделенного от него стальной решеткой, мелькнула тень.

Он резко обернулся и вскочил на ноги.

— Кто тут?

— Это я, брат! — перед ним был Манрике.

— Ты?!

— Я пришел, чтобы вывести тебя из этой конуры, — объяснил Манрике.

— Тебя послал Бейби? — не веря собственным ушам, спросил Левша.

— Ну да. Ведь у нас не принято оставлять в беде своих, — возясь с отмычкой, говорил Манрике.

— Это здорово! — воскликнул Левша. — А я-то думал, мне крышка! Манрике, брат, выпусти меня отсюда.

— А ты думал, мы дадим тебе сгнить в тюрьме, — отпирая дверцу, сказал Манрике, — нет, брат, мы не те люди.