Белое, черное, алое

Я снова посмотрела на Кузьмича и, когда он кивнул, продолжила:

- Во-первых, звонивший поздравил Лагидина с наступающей годовщиной, а через несколько дней, действительно, наступала годовщина смерти Чвановых, и, во-вторых, последняя фраза звонившего, но в этом я не уверена, содержала намек на название фирмы Чванова "Фамилия".

Показалось мне, или нет, что при этих словах прокурор города вздрогнул, не сводя глаз с крышки стола?

- Я бы хотел посмотреть сводки, - сказал Голицын, и тут прокурор города подал голос:

- Сергей Сергеевич, пусть этим занимаются оперативные работники, нас время уже поджимает.

Если Голицын и удивился, то виду не показал и как ни в чем не бывало продолжил:

- Выводы?..

- По-моему, очевидно, что закладка в парадной бомбы имела целью отомстить за убийство семьи Чвановых, - заговорил Василий Кузьмич.

- А значит? - настаивал Голицын.

-А значит,-подхватил Кузьмич брошенную ему подачу, - есть все основания подозревать, что убийство Ивановых совершено либо людьми Лагидина, либо по его заказу. И мотив просматривается: Лагидин являлся "крышей" банка "Царский", у которого был конфликт с Ивановым из-за здания в центре города.

- Прекрасно. Значит, если мы будем целенаправленно работать, то в самом ближайшем будущем раскроем сразу два тягчайших преступления? Кстати, где оперативно-поисковое дело по убийству Ивановых?

- У нас, в РУБОПе, - закивал Кузьмич.

- Таким образом, - продолжал Голицын, - если мы установим людей, которые организовали покушение на убийство Лагидина, в результате чего по чистой случайности погиб депутат Госдумы, и если будем грамотно с ними работать, они могут рассказать нам об организации убийства Ивановых. Ведь если они мстят за Иванова, значит, располагают достоверной информацией о том, что именно Лагидин стоял у истоков этого преступления. Вы согласны? - обратился он ко мне.

Я некоторое время молчала, переваривая полученную информацию и соображая, стоит ли здесь говорить о моих версиях гибели Ивановых, а потом вдруг решилась, уж больно симпатичен мне бьш Голицын и очень хотелось блеснуть перед ним своим оперативным мышлением. И заявила:

- Я не согласна.

Голицын бьш заметно удивлен, у него даже очи блеснули при этих моих словах.

-А... А что же тогда? - немного растерянно сказал он.

-- Я думаю, что корни преступления лежат в семье Ивановых. Семейная версия совершенно не исследована по делу, и я собираюсь ею заняться.

- А как же телефонный звонок Лагидину после взрыва? - впервые за весь методсовет подал голос прокурор Будкин. - Куда же девать версию о мести за убийство Ивановых?

- Во-первых, версия о взрыве как мести за Ивановых совершенно нас не приближает к знанию о мотиве убийства Ивановых.

- А как же конфликт из-за здания?

- А какой смысл убивать не только Иванова, но и его жену из-за здания? Сделка была уже совершена, и убийство Иванова ничего бы не решило. А убийство жены даже в месть не влезает. Я бы еще поняла, если бы убили только жену, а Иванова оставили в живых. Но здесь убийца входит в дом и целенаправленно ищет жену, чтобы убить, все материалы дела говорят об этом. Кроме того, мать Иванова, к которой перешел особняк, до сих пор жива. Нет, здесь какие-то личные мотивы, я бы даже сказала, семейные, и я собираюсь, по крайней мере, честно отработать эту версию. Мне она представляется наиболее перспективной.

После моего спича воцарилась мертвая тишина. Присутствующие смотрели на меня во все глаза, а я разглядывала непроницаемое лицо генерала Голицына до тех пор, пока он не встал и, громко произнеся: "Какая чушь!", покинул кабинет.

Когда стукнула дверь, я с грустью подумала: да, не удалось Артему устроиться в депо; в смысле - не удалось произвести на Голицына впечатление. Вернее, удалось, но прямо противоположное тому, которое замышлялось.

- Что-то вы ерунду какую-то сказали, - укорил меня прокурор города, придя в себя после генеральского хлопанья дверью.-Не занимайтесь самодеятельностью, слушайте, что вам говорят старшие товарищи.

- Виноват, исправлюсь, - пробормотала я себе под нос.

- Что вы там шепчете?

- Я с вами согласна, - отчеканила я, и по глазам прокурора было видно, что он заподозрил - я над ним насмехаюсь.

Ну что ж, он был недалек от истины.

- Да уж, Сергеевна, ты загнула, - пробормотал в усы Василий Кузьмич.

- Все свободны, - сказал Дремов. - Владимир Иванович, а вы останьтесь.

Мне все равно предстояло ждать шефа, да и зарплату хотелось получить, поэтому я отказалась от услуг Василия Кузьмича и к Нателле Чвановой-Редничук решила отправиться, предварительно заехав в прокуратуру. Постепенно все участники методсовета разошлись и разъехались, а я зашла к девчонкам из милицейского отдела - потусоваться и попить чаю с печеньем. Спросив, что они слышали про увольнение Денщикова, я спровоцировала целый поток информации: "Как, Машка, ты ничего не знаешь? Он же от жены ушел! Поселился у Татьяны Петровской и разводится. Жена бегала к Дуремару, может, его из-за этого выперли?" - "А где он работает?" - "Стажер адвоката, он там давно, оказывается, мосты наводил".