Белое, черное, алое…

Мигулько мне напомнил, как неделей раньше воскресные новости по телевизору начались сообщением о гибели депутата Законодательного собрания под автоматным огнем в подъезде собственного дома, на улице, пролегавшей через наш район и два соседних. В момент, когда диктор закрыл рот, перед телевизорами одновременно напряглись три начальника отделов по раскрытию умышленных убийств; когда на экране показался номер дома, напряжение отпустило двоих, в том числе и Костю, а третий, из соседнего района, захотел повеситься. Так Костику Мигулько весь день звонили знакомые и говорили: «Старик, грешно, конечно, это, но я тебя от души поздравляю!»

— А эксперты-то приехали? — безнадежно спросила я.

— Да сразу, вместе с генералами.

— А где? — покрутила я головой, прекрасно зная, что, пока не приехал следователь прокуратуры, эксперт-медик на место происшествия не ступит.

— Да вон, все в ПКЛ[1] сидят, во дворе. — Мигулько кивнул на подворотню. — Без тебя не начинали. Криминалист, правда, сразу посмотрел лифт.

— Радиоуправляемое?

— Похоже, что да.

— А где был тот, кто кнопочку нажимал?

— Да кто ж его знает? Пока не смотрели.

— Костя, а из городской кто приехал?

— Прокурор города, начальник следственного управления, начальник отдела по расследованию особо важных дел и еще какой-то мужик, я его не знаю, — добросовестно перечислил Костя.

— А важняка не привезли?

— Нет, начальники тут битый час решали, кто осматривать будет, прокуратура или ФСБ; когда решили, что прокуратура, стали базарить, городская или районная…

— Ну?!

— Ну, и решили, что ты осмотришь.

— Спасибо им за доверие… — пробормотала я. — Ну, и где все?

— Главные прокуроры пошли туда… — Костик показал на парадную.

— Что, лично осматривать? — удивилась я.

— Ну прямо! Соболезновать. Тот, которого я не знаю, в ПКЛ сидит.

— А вы чего ждете? Работать пора.

— Ждем указаний.

— Надо в офис ехать, там обыск сделать, пока не поздно, референтов допросить, информацию снять с телефона и компьютеров, — ну, в общем, чего я вас учу, сами знаете.

— Да знаем, все уже в низком старте, давай бумажки на обыск.

— Сейчас устроюсь где-нибудь и напишу. Костя, получается, что о том, что Бисягин домой поехал в такое неурочное время, знали как минимум трое: референт, водитель и домработница?

— Причем водитель вместе с шефом сыграл в ящик.

— Но это не исключает того, что он с кем-то поделился своими знаниями. Вы там выясните, была ли у него трубка или хотя бы телефонная карта, будем запрашивать информацию. А может, он из офиса звонил перед выездом…

— Эх, десять лет назад все бы в камере по трое суток попарились: и референт, и домработница… — ностальгически вздохнул Костик.

— Вот этого не надо.

По бомжацким вариантам, действительно, все окрестные гопники через камеру проходили, — они только радовались, хоть горячей пищи три дня поедят, зато кто-нибудь из них в конце концов говорил то, что нужно. А с приличными людьми по-другому работали. Попробовал бы ты посадить в камеру депутатского референта!

— Десять лет назад убийство депутата и в страшном сне не привиделось бы…

А если бы и привиделось, прокуратуру с милицией к нему бы и на пушечный выстрел не подпустили, «Кей-джи-би» все бы подмяло.

— И слава Богу. Ладно, пойду за экспертами. Медик-то, понятно, меня ждал, а вот криминалист мог бы и поработать, хотя бы видео и фото сделать.

— Как же он сделает? Там в кадре будут одни генеральские спины. Иди уж ты, генералитет разгони, чтобы мы могли хотя бы по квартирам пройтись.

Подошел генерал Голицын, который наверняка слышал последние слова, но не подал виду.

— Сейчас, ребята, шишки начнут разъезжаться, под ногами путаться перестанут, и тогда по коням, — сказал он операм. — Следователя ввели в курс дела?

Мигулько подтвердил, что ввели.

— Сергей Сергеевич, а с транспортом не поможете? Нам бы до офиса бисягинского доехать, может, там компьютеры изъять придется, и еще в парочку адресов, — ловко воспользовался он ситуацией.

— О чем речь, ребята. Двух «фордов» вам хватит? Мария Сергеевна, а вы тоже можете приступать.

— Сергей Сергеевич, — я отвела его в сторону. — Если взрывное устройство радиоуправляемое, где нажимали на кнопочку? Нажали-то ни раньше ни позже — аккурат когда они в лифт вошли, значит, наблюдали. На улице стоять рискованно, в парадной тем более, смотрите, как все внутри пострадало. Где был наблюдательный пункт?

— Хотите с него начать? Сейчас покажу вам, — невозмутимо ответил Голицын.

— Видите трехэтажное здание наискосок? Во-он там чердачное окно, заметили? Из него хорошо видна эта парадная, а если воспользоваться оптикой, то сквозь стекла входной двери площадка первого этажа и двери лифта — как на ладони.

Я с уважением посмотрела на генерала.

— Надеюсь, там пост выставили? Хоть там стадо слонов еще не пронеслось?

Голицын наклонился к моему уху:

— Пост не выставили. О том, что наблюдать можно оттуда, еще никто не знает.

— А вы откуда?..

Так же на ухо мне Голицын сказал:

— Я же в этом районе розыскником начинал. Еще зеленым опером все чердаки и крыши излазил. Кроме того чердачка, негде было наблюдателю сидеть.