«Белое дело». Генерал Корнилов

Восставшие массы — рабочие и солдаты — уже 27 февраля избрали Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, выражавший волю революционного народа. Большинство в Исполкоме Совета оказалось в руках меньшевиков и эсеров. Этот многозначительный факт иногда объясняют вовлеченностью большевиков в уличные революционные бои в то самое время, когда правосоциалистические партии и группы активно действовали «в верхах», организуя власть. Такого рода объяснения, возможно, имеют под собой основания. Вместе с тем они недостаточно подчеркивают определенную обусловленность превосходства партий-«победителей» на том этапе революции, о котором идет речь. Эти партии пропагандировали примирение, соглашательство классов как политическую целесообразность, политическую необходимость. Такая пропаганда в полной мере соответствовала настроениям широких революционных масс, ждавших от революции решения всех проблем для всех. То было начало революции, для которого действительно свойственно некое классовое единение, исчезающее, как только выясняется, что многие ожидания были, увы, напрасными. Так или иначе, но Петроградский Совет был создан как выразитель интересов революционных масс.

И только теперь либералы, думские лидеры, до сих пор в растерянности, а то и в страхе взиравшие на могучее народное движение в Петрограде, решили примкнуть к революции. Наступил час, о котором писал

В. И. Ленин: «Когда революция уже началась, тогда ее «признают» и либералы и другие враги ее, признают часто для того, чтобы обмануть и предать ее» ¹⁰. Но так или иначе, а этот решительный для либералов шаг привел их к власти.

27 февраля, почти одновременно с созданием Петроградского Совета, лидеры буржуазных партий в Государственной думе образовали так называемый Временный комитет, глава которого М. Родзянко уже предпринимал лихорадочные попытки вступить в переговоры с Николаем II (тот находился в это время в Ставке, в Могилеве) с целью склонить его к конституционным уступкам. Родзянко убеждал царя немедленно пойти навстречу старому требованию думского «Прогрессивного блока»: подписать указ о «даровании ответственного министерства», т. е. правительства, ответственного не лично перед царем, но перед «народным представительством» — Государственной думой. Думские политики полагали, что с помощью такого маневра им удастся сбить революционное пламя и наконец осуществить свой план — преобразовать самодержавную монархию в конституционную.

Все еще бытует мнение, что «глуповатый» Николай II чуть ли не безучастно отнесся к событиям, развернувшимся в Петрограде, и отказался от власти так же легко, как какой-нибудь офицер сдает свою часть, свой эскадрон другому офицеру. Это не соответствует фактам. Они, напротив, показывают, что Николай II довольно упорно боролся за власть, постепенно сдавая одну позицию за другой только под давлением обстоятельств, и отказался от власти лишь в тот момент, когда иного выхода практически уже не было. Но и тогда он пошел на это исключительно ради спасения монархии и династии.

Получив первые известия о событиях в Петрограде, Николай II распорядился направить в столицу карательные войска с фронта под командованием генерала Н. Иванова. О генерале говорили, что он — сын каторжанина, знающий «простонародье» и умеющий обращаться с ним. Это «обращение» Иванов продемонстрировал еще в первую революцию при подавлении восстания в Кронштадте.

Одновременно Николай Н выехал из Могилева в Царское Село — свою постоянную резиденцию, где находилась его семья. Однако добраться туда он не смог: революционная волна как бы катилась ему навстречу п со станции Малая Вишера два царских («литерных») поезда вынуждены были повернуть назад и двинулись в Псков, где находился штаб Северного фронта. Здесь Николай подвергся сильному давлению со стороны главнокомандующего фронтом генерала Н. Рузского, который, действуя в тесном контакте с начальником штаба Ставки генералом М. Алексеевым и главнокомандующими другими фронтами, убедил царя пойти навстречу требованиям думской оппозиции: «даровать» ответственное министерство.

Ивановские части, авангард которых уже достиг Царского Села, были остановлены приказом Николая II по причине несоответствия поставленной им ранее карательной задачи новой «комбинации», рассчитанной па политическое решение конфликта. Но когда обрадованный Рузский связался по аппарату Юза с Родзянко, чтобы сообщить ему о долгожданной уступке царя, он услышал слова, буквально потрясшие его. Родзянко заявил, что эта уступка уже запоздала, что теперь «ребром» встал вопрос об отречении Николая II в пользу малолетнего наследника — цесаревича Алексея при регентстве брата Николая — великого князя Михаила Александровича.

Два посланца Думы, А. Гучков и В. Шульгин, уже направились с этим требованием в Псков.