Белое дело в России, 1920–1922 гг.

«Пролетарская революция есть… разрыв гражданского мира – это есть гражданская война. Гражданская же война вскрывает истинную физиономию общества, расколотого на классы. Как раз в огне гражданской войны сгорает общенациональный фетиш, а классы размещаются с оружием в руках по различным сторонам революционной баррикады. Поэтому неудивительно, что в процессе революционной борьбы пролетариата неизбежно возникает распад всех тех форм, всех учреждений и институтов, которые носят видимость «общенационального». Это есть опять-таки совершенно неотвратимый, исторически абсолютно неизбежный процесс, хотят его или не хотят отдельные люди, отдельные группы или даже некоторые промежуточные классы, ибо гражданская война имеет свою внутреннюю логику, и, раз она дана, тем самым дан и процесс распада старых форм, где буржуазия господствовала под псевдонимом всего общества».

В этом отношении идеологические позиции Белого дела, ориентированного именно на «национальные ценности», представляются Бухарину абсолютно безжизненными и бесперспективными. «…Какую область ни взять, всюду и везде мы видим одно и то же: общенациональные, «общедемократические» институты немыслимы, при данном соотношении сил они невозможны». Сугубо социально-классовый подход, ставка на гражданское противостояние, а не на поиск общегосударственных, общенациональных «точек соприкосновения» – все это было типичным для большевиков периода революции и гражданской войны. Эти постулаты касались любой государственной структуры – армии, построенной по классовому признаку, высших органов власти, местного самоуправления.

«Возьмем одну из главных составных частей всякой государственной власти – армию. Для всякого неутописта ясно, что общенациональная армия теперь немыслима. Пролетариат не может пускать в свою армию буржуазию, и Советская республика организует рабоче-крестьянскую красную армию. Но и для буржуазии все более опасно становится пускать в свою армию принудительно набранных рабочих и крестьян; поэтому она вынуждена организовать белую гвардию. Там же, где пробуют сорганизовать «общенациональный» военный аппарат, с буржуазными контрреволюционерами во главе (ср., напр., «народную армию» чехословацко-белогвардейских сил), этот аппарат неизбежно разлагается и погибает, ибо конструкция его, по теперешним временам, внутренне противоречива.

То же самое происходит по всей линии, вплоть до экономики: на фабрике становится невозможным «межклассовое» сожительство буржуа и пролетария; общие «домовые комитеты» распадаются и заменяются домовыми комитетами бедноты; деревенские общие советы разрушаются, и на их место ставятся комитеты деревенской бедноты; в муниципалитетах не могут ужиться рядом те, кто на улицах стоит друг против друга с оружием в руках, и муниципалитеты заменяются отделами рабочих классовых советов; Учредительное собрание по той же причине существовать не может; старые парламенты взрываются вместе со всякой «общенациональной» конституцией…».

Вместе с тем Бухарин совершенно справедливо охарактеризовал особенности формирования политико-правовой системы Белого движения, заключающиеся, в частности, в изменениях избирательного законодательства, отмеченных в данной монографии: «Наши враги, яростные сторонники «Дум» и «Учредилки», только на словах стоят за общедемократические формулы. Ведь вместо Учредилки есть один только правый, т. е. классовый, сектор, а во всех Думах и пр. Сибири и «Чехословакии» торжественно заявлялось, что там есть всеобщее избирательное право, но нет места представителям антигосударственных партий (наиболее характерный пример – законодательство о выборах в Приамурское Народное Собрание. – В.Ц.), т. е. большевикам, а следовательно, рабочему классу… Победа пролетариата, полная и окончательная, его мировая победа, восстановит в конце концов единство общества на новых началах, на началах деклассирования всего общества. Тогда осуществится полный безгосударственный коммунизм. Но до этого периода предстоит пройти через жестокую борьбу, которая не мирится ни с какими иными формами, кроме диктатуры: если побеждает рабочий класс, тогда будет диктатура рабочих; если побеждает буржуазия, это будет диктатура буржуазии и ее генералов…».

Показательна и оценка Бухариным особенностей формирования структур представительной власти в Советской России. «Совсем иное видим мы в Советской республике. Советы – непосредственная классовая организация. Это – не забронированные учреждения, ибо проведено право отзыва каждого депутата: это – сами массы в лице их выборных, в лице рабочих, солдат и крестьян.