Белое движение. Исторические портреты (сборник)

4 июня 1905 года Высочайшим приказом капитан Марков был переведен в Генеральный Штаб с назначением старшим адъютантом Штаба 1-го Сибирского армейского корпуса, а 20 октября его перевели в распоряжение начальника Штаба Варшавского военного округа. Откомандовав ротой Лейб-Гвардии в Финляндском полку, в январе 1907 года Сергей Леонидович назначается старшим адъютантом Штаба 16-й пехотной дивизии, а с июня 1907 по январь 1908 года служит помощником старшего адъютанта Штаба Варшавского военного округа. Затем следует прикомандирование к Главному управлению Генерального Штаба и назначение «исправляющим должность помощника делопроизводителя». В декабре 1909 года Марков был утвержден в этой должности и произведен в подполковники. Удачной военной карьере сопутствуют и счастливые события в личной жизни Сергея Леонидовича. Он был женат на княжне Марианне Павловне Путятиной; в 1907 году у них рождается сын Леонид, а в 1909-м – дочь Марианна.

Период жизни Сергея Леонидовича между двумя войнами – Русско-Японской и Первой мировой – является наименее освещенным. Скупые строки краткой биографии Маркова, взятые из его послужного списка, сообщают об окончании службы в 1-м Сибирском корпусе, штабной работе в Варшавском округе и преподавательской – в Николаевской Академии Генерального Штаба и военных училищах. Между тем эти годы были наиболее плодотворными для Сергея Леонидовича. Несколько учебников для военно-учебных заведений, статьи в военной печати, военно-преподавательская деятельность – вот чем была заполнена его жизнь в этот период.

В 1908–1909 годах Сергей Леонидович преподавал в Павловском военном и Михайловском артиллерийском училищах. В сохранившихся воспоминаниях Марков предстает очень строгим и требовательным наставником юнкеров, увлеченным своим предметом. «Юнкера Павловского военного училища, готовящиеся стать офицерами, естественно, обращали большее внимание на такие предметы, как тактика, фортификация, артиллерия, чем на военную историю и географию, особенно на последнюю, так как она не находила в их представлении ясного практического применения, да и была, в сущности, малоинтересна. Поэтому военная география проходилась юнкерами формально, лишь для получения хорошей отметки…

Но преподавать… стал подполковник Марков, не терпящий формального отношения к делу, внесший в преподавание живой дух, связавший все, что давалось предметом военной географии, с реальной жизнью, с войной, со всеми деталями, с которыми столкнется офицер на войне. Начав с того, что он привлек внимание юнкеров к себе – видом, манерами, живостью и энергией, красивой речью, ее образностью – постепенно, но и быстро он увлек юнкеров и самим предметом. Все – и местность, и жизненные ресурсы, и само население районов возможных боевых действий, все принимало важное значение.

Подполковник Марков коротко, выпукло и ясно рисовал жизненные картинки, в которых участвовали леса, реки, болота, горы, ресурсы районов, само население, благоприятно или неблагоприятно относящееся к армии. “Вообразите” или “фантазируйте”, – говорил он юнкерам и, нарисовав картину, спрашивал: “Как вы поступаете?” Для пояснения он рассказывал примеры из военной истории, касающиеся действий мелких воинских частей, т. е. таких, начальниками каких могут быть молодые офицеры. Он говорил, что примеры, рассказываемые им, и те примеры, которые юнкера, и затем офицеры, прочтут в книгах (“Читать всегда нужно. Много читать!”), и даже их богатая фантазия не покроют всех возможных на войне случаев; часто случаи могут быть совершенно не предусмотренные, но знания и “реальная фантазия” облегчат быстрое решение военных задач.

На образных примерах подполковник Марков развивал у юнкеров между прочим два важных чувства: наблюдательность и соображение…

Результат: “фантазия” юнкеров стала развиваться сильней, а интерес ко всей географии возрос настолько, что этот предмет занял в их представлении первостепенной важности положение среди остальных предметов.

Во время занятий подполковник Марков задавал неожиданные вопросы, обращаясь то к одному, то к другому юнкеру. Беда, если юнкер не дает ответа, но хуже, если он что-то ответит, лишь бы ответить. Подполковник Марков не стеснялся и отчитывал круто. Особенно страдными часами для юнкеров были репетиции (род промежуточного экзамена. – Н. К. ), которые они должны были сдавать. Подполковник Марков не ценил формального знания предмета, а глубину его осознания и усвоения. Он признавал продуманные, серьезные ответы. Иные ответы вызывали с его стороны резкую отсылку юнкеров “на свое место” и постановку неудовлетворительной отметки. Особенно трепетали перед его добавочными вопросами. Одному юнкеру подполковник Марков задал такой вопрос:

– Скажите, о каком событии теперь много пишут газеты?