Белое отребье

Какое-то время все было бесцветным, никаких забот о мире, только крики в школе во время игр, это годы и годы от той школы, в которую ушли дети Полы, за несколько домов отсюда, площадка на другой стороне за деревянным забором. Она слышала возгласы, и смех мальчиков и девочек, и удары мяча об доски. Еще два дня, и у них начнутся летние каникулы. Пола ждала этого, ждала, когда ее дети окажутся дома, но в то же время боялась той энергии, которую они готовы выплеснуть на нее, она смеялась, когда говорила это Руби прошлой ночью, попивая свое легкое пиво, а в глазах стояли мысли о детях, семейные ценности сильны, как и всегда, звук возгласа, еще один удар о забор, Руби уплывает прочь, футбольный мяч перелетает и прыгает в нескольких футах перед ней.

Она смотрит в сторону школы и видит, что появляется маленькая белая головка, восьмилетние пальчики держатся за деревяшку, лицо-дыня с короткими волосами и широкой усмешкой, у него под подушкой лежит монетка в один фунт, и Руби встает и ловит мячик, подбрасывает его и пытается отбить обратно, промахивается, мальчишка смеется, и теперь его голова умножается, еще три такие же выскакивают, ухмыляются, один из мальчишек восхищенно присвистывает, Руби за секунду хватает мяч и закидывает его обратно через забор. Она горда этой подачей, если честно, она могла закинуть его куда угодно. Она кивает.

– Спасибо! – кричат они.

Головы падают вниз, исчезают из поля зрения.

– У тебя сексуальные сиськи.

– Озабоченный малыш, озабоченный.

– Ебарь-террорист.

Она смеется над маленькими мальчишками и этими словами, значения которых они не знают, еще один удар мяча о забор, убегают, говорят о свободном времени, ей хотелось пить, и она отправилась на минутку в дом, за стаканом воды, когда собралась с силами, потом услышала звонок, крики удалились и затихли, за забором молчание, и снова наступило умиротворение, только звуки мотора достигали ее слуха, а затем радио где-то там, и она снова услышала звонок, но только этот звук был как телефон, она услышала щелчок и голос мамы Полы на автоответчике, спрашивающий, где она, пошла ли она в магазин или нет, может быть, она развешивает белье в саду, голос стал громче, донесся до сада, до головы Руби, там он превратился в голос ее собственной мамы, женщина растит ребенка, она думает об ответственности, которую несет этот факт, у Руби ничего такого не было, она была свободная, ничего, что ей приходится работать и зарабатывать столько, чтобы платить за съем, покупать еду, с этим все нормально, она может заплатить за свои развлечения, так что она не из тех женщин, которые смотрят на мужчин, как будто это ходячие кошельки, а такой тип женщин существует, она просто не из них, в ее понимании равенство значит равенство.

Ситуация Полы была другой, чем у Руби, она это понимала, это трудно, но по крайней мере у нее есть мама, которая ей помогает, а еще и папа, Руби летит над желтой травой и через прошедшие годы представляет свою собственную маму, которая складывает ее кукольную одежду, рубашки, и платья, и джинсы, и носки, и нижнее белье, и бантики, и все остальное. Одежда мамы и папы оседает под весом воды, Руби – маленькая девочка, наблюдает за мамой, держит ее крючки, пытается увидеть, как испаряется вода. Мама рассказала ей, как она тает при жаре, прямо там, перед ее глазами, но ты только видишь немножко пара, температура поднимается, жаркий день, а потом легкий бриз продувает одежду и дарит ей неповторимый запах. Она хотела бы вдохнуть запах одежды своей мамы вот прямо сейчас, прижать джемпер к носу и всасывать тепло женщины, и там еще были яркие пластиковые крючки и деревянные тоже, и они выпадали из щели в пластмассовой сумке и втаптывались в землю, погружались все глубже и глубже, пока в один прекрасный день не стали экспонатами в музее, произведением искусства, новым хитроумным изобретением, чем-то из прошлых лет.

Теперь кто-то живет в их доме. Он был такой же, как и этот, более или менее похож, но Руби не хотела возвращаться туда со своими воспоминаниями, она хотела оставаться счастливой.

– Да, хорошо, мам.

В доме послышался голос Полы, она говорила громко, громче, чем обычно, дверь была закрыта, чтобы соблюсти интимность, с одним из таких телефонов можно гулять, нажимать клавиши и пытаться найти частоту, ультрасовременные штучки, которые не фурычат, а Руби беспокоили ее собственные дела.

– Вот ты где, – сказала Пола, через десять минут выйдя из дома, протягивая холодный напиток, апельсиновый сквош с изогнутой соломинкой. – Мама позвонила и разбудила меня. Хорошо, что она это сделала, а то бы я и дальше спала. А ты не хочешь чахнуть внутри, когда такая погода.

– Тебе повезло, что рядом кто-то есть и так о тебе заботится.

– Думаю, да.

– Думаешь – ты просто этого не знаешь.

– Нет, я знаю, конечно, я это знаю, я бы то же самое для моих детей сделала. Люди выручают друг друга, ведь правда?

Пола сидела на траве, и муравей укусил ее за ногу. Она вскочила и посмотрела на землю.

– Он меня укусил. Посмотри.

Кожа стала распухать. Руби улыбнулась.

– Все будет в порядке.